— Едем к цыганам, Кондратко, — сказал он Хурделице.
— Зачем они нам? — спросил тот.
— Ошейник твой снять пора, — усмехнулся лукаво Чухрай и добавил: — Ты цыган не бойся. Они беглого никогда не выдадут, а помочь — всегда помогут. Такой у них закон. Разумеешь?
В таборе Чухрай и Хурделица пошли к атаману, пожилому, похожему на старого ворона цыгану. Тот, глянув на Кондратов ошейник, пощупал его коричневыми пальцами, посмеялся, весело хлопнул беглеца по плечу и что-то сказал другим цыганам на непонятном гортанном языке. Те тоже засмеялись, подхватили Чухрая и Хурделицу под руки и повели к возам, где под открытым небом стояла наковальня. Здесь молодой цыган с серебряной серьгой в ухе несколькими меткими ударами молотка расклепал ошейник, плюнул на кандальное железо и швырнул его далеко в луговую траву.
Чухрай развязал кожаный мешок с деньгами и протянул золотую монету цыгану.
Но цыган покачал кудлатой головой:
— За такую работу денег я не беру. — И тут же добавил, скаля острые белые зубы: — Но золото я люблю. Ты потеряй монету, казак, тогда дело иное…
— Как это потерять монету? — не понял намека Чухрай.
Но Кондрат сообразил, в чем дело. Прежде чем цыган успел объяснить, он взял у своего товарища золотой и бросил его в галдящую толпу цыганских ребятишек.
В это время кружок пестро наряженных цыган раздвинулся, и атаман подвел к Чухраю высокого, золотистой масти жеребца.
— Конь тебе под рост, пан казак. Давай меняться: твои три коня за моего одного красавца, — предложил он.
Чухрай давно мечтал о такой лошади. Ему, высокому, длинноногому, неловко было сидеть на низкорослой, татарской породы лошади, угнанной у пана Тышевского. Но старый казак знал, что у цыган покупать или менять лошадей рискованно — могут, черти, и обмануть… Сколько раз бывало, что старого, никуда не годного коня они продавали как молодого, да еще самым опытным лошадникам.
— А не обдуришь? — спросил он атамана, почесывая затылок.
Цыгане сначала засмеялись, а потом негодующе зашумели:
— Да ты что, пан казак?
— Да ты, пан казак, глянь ему в зубы! Молодой. Трех годов нет!
— Красавец конь!
Чухрай с Хурделицей внимательно осмотрели коня. Жеребец в самом деле был молодой, породистый донец, с белым пятном на лбу и, пожалуй, стоил всех трех татарских лошадей.
— А откуда у вас такой конь завелся? Ведь не в таборе выкормили? — спросил Кондрат.
— Откуда ваши кони, оттуда и он, — засмеялся атаман.
— С панской конюшни свели! Да нам он ни к чему — в беду с ним попасть можно… А вы на Ханщину едете — вам не страшно, хозяина этого коня вы там не встретите.
