— Феликс.
— Во-во. Отправь Феликса. Он ради веры хоть на костер.
Волков покачал головой.
— Я, конечно, верю в нашего святого воина, но Калина ему не по зубам. Эта хитрая бестия раскусит Феликса за один прием. И сожрет. А он мне еще нужен.
— А я не нужен, значит?
— Нужен, и я в ином случае не подставлял бы твою мягкую, розовую попку под острые коготки нашей прекрасной фурии. Но, сам понимаешь.
— Язык мой — враг мой, — пробубнил Ильин, сдаваясь. — Пусть будет по-твоему.
— Тогда вот еще что, — одноглазый поднял вверх палец, призывая к вниманию, запустил руку во внутренний карман висящей на спинке стула куртки, вытащил сложенный листок.
— Давно такое вот видел? — спросил он, разглаживая на столе картинку, сделанную Митенькой.
Роман перегнулся через стол, пододвинул листок к себе. Задумчиво протянул:
— Что-то знакомое, но не припомню что именно, — он повернул листок, посмотрел под другим углом.
— Я тебе подскажу. Эту татуировку сделали девочке. Судя по всему, потенциальной Искре.
— Точно! — обрадовано воскликнул Роман, хлопнув себя по лбу, — Звезда Талема!
Отодвинул лист, нахмурив одну бровь, спросил:
— А чего тебя на эту графическую чушь пробило?
— Дело в том, что не меня, — Волков убрал листок обратно в карман. — Кто-то практикует. Или пытается.
— Но это же ерунда! Никто в здравом уме подобными вещами заниматься не станет.
— Ну не скажи, — не согласился Егор. — Сам знаешь как у нас некоторые, кто в здравом уме, человеческими жертвоприношениями баловались.
— Я бы не сказал, что Ли был в здравом уме.
— Ну, вопрос спорный. Так что с этой «звездой»? Говорят, с ее помощью можно силу Искры форсировать?
— Слухи, — упорствовал Роман. — Мол, жертву в расход, а ее жизненная энергия переходит в Искру. Тем самым, усиливая ее. Только вот за подобные вещи Доминион по головке не погладит.
— Скажем так, — продолжил мысль собеседника Волков. — Если эти неизвестные нам ребята настолько остро и отчаянно нуждаются в усилении своих Искр, то им на Доминион уже плевать, верно? Осталось только понять кого же так прижало.
Роман тяжело вздохнул, понимая собственную участь, обреченно произнес.
— Я попробую разузнать.
— Вот и чудно, — хлопнул ладонью по столешнице улыбающийся Волков. — Мой единственный глаз радостно смотрит на тебя?
— Нет.
— Странно, потому что я не перестаю радоваться нашему знакомству.
Но шутка не удалась. От Егора не ускользнуло, как Ильин машинально поправил ворот на шее, закрывая шрам.
— Да, — ответил Роман, сдавленно кашлянув, — Я тоже рад.
