— И чем тебе не нравится Валера? — спросила я мужа, когда он в очередной раз стал распространяться насчет того, как я ошибаюсь.
— Да ничем, — сказал Стас. — Тома его не любит.
Это была чистая правда. Тома его даже не знала.
— Не полюбит, — исправился Стас.
— Он надежный.
— А ее нынешний, этот, Андрюха, он тебе чем не нравится? Девочка сама решит, с кем гулять.
И объяснить ему что-либо было совершенно невозможно.
Тома как будто и не хотела замуж.
— Мама, — говорила она, — ну подумай сама, мне сейчас выгодно связывать с кем-то жизнь? Мне бы специалистом хорошим стать…
Она была несчастлива. Моя девочка с самого начала не была создана для медицины. Она была слишком похожа на меня. Я, с высоты своих лет, знала, что мне было нужно: заниматься домом, семьей, обустраивать быт. Вместо этого я убила полжизни на чертежи, в совершенстве освоила нелюбимое занятие. Последний раз я работала по специальности в девяносто девятом. Потом фирма, в которой я трудилась, прогорела, и я осталась фактически на содержании Стаса. Вот только тогда я и поняла, что всю жизнь нуждалась в этом. Томочка, моя уменьшенная копия, нуждалась в этом не меньше моего, но пока что ей это было невдомек. Что она нашла в медицине, не понимаю.
Для того, чтобы прийти к правильной жизни, ей нужен был правильный спутник. Я его нашла.
Валерик — сын моей подруги, Тани, соответствовал нашим с Томой требованиям. Мешали две проблемы: Тома его не знала, и у Томы был Андрей.
Мама, в отличие от мужа, прониклась пониманием и предложила пригласить Валерика на чай. Я бы так и сделала, но представила дальнейшее развитие этой истории, и поняла, что таким образом я, скорее всего, вызову в дочери неприязнь не только к Валерику, но и к себе. Я бы не простила сводничества, и моя Тома тоже не простит. Но планировать и устраивать дела семьи было последние три года моей главной задачей и единственной работой.
Заставить Валерика заинтересоваться моей дочкой было легко. «Привет тебе от Тамары» — «А мы с ней разве знакомы?» — «Я обмолвилась разок…» И через две-три недели: «Тамара передает, мол, выздоравливай» — (растроганно) «Спасибо, вы ей привет передавайте, она хорошая у вас». Я напоминала о существовании Тамары нечасто, чтобы не надоесть. И, в конце концов, Валерик, привыкший к отсутствию внимания со стороны женщин, понял, что незнакомая Тамара может быть, в перспективе, его синицей в руках. Я давно заметила, что у невезучих в любви мужчин обостряется такое ложное чутье — они начинают чувствовать знаки внимания там, где их нет и в помине. Они хватаются за эти свои иллюзии, как за соломинку, чтобы восстановить в собственных глазах собственную же неотразимость. Что оставалось думать Валерику? Он рассудил, что Тамара, как говорится, в поиске, и мои рассказы о нем, Валерике, как-то ее привлекли. (Всегда было интересно, ведь мужчины при этом какими-то своими задворками мозга понимают, что шикарная женщина им все равно не светит, и вообще лучше бы понравиться сначала заочно, чтобы не разочаровать сразу же. Так вот, всегда было интересно, — как такие противоречивые позиции укладываются в их головах?)
