Я купила вместо смеси четыре упаковки лапши и мрачно гадала, можно ли отнести ее к числу «рекомендованных продуктов для трехмесячного младенца».
Муж ждал в машине. Уложив в детское креслице ребенка, я плюхнулась на пассажирское сиденье.
– Что мы вообще о себе думаем?! – я подавила всхлип. – Нам еле хватает на квартиру, мы едва справляемся с учебой, а теперь не можем даже купить питание для нашего малыша! Мы его недостойны!
Муж взял мою руку и поцеловал; у него самого в глазах стояли слезы.
– Не теряй веры, Эм, – сказал он мне. – Мы знали, что это будет трудно. Я что-нибудь придумаю. Я не позволю нашему ребенку голодать – и Бог этого не позволит.
Тут что-то во мне надломилось. Мой муж вечно ко всему приплетал «веру». Лично я никогда не возлагала надежд на такую абстрактную идею, и в этот момент она казалась мне почти до смешного абсурдной.
– Веры? – переспросила я едким тоном. – Ты думаешь, вера – прямо в эту минуту – покормит нашего младенца? Ты думаешь, вера – вот сейчас – волшебным образом наполнит наш холодильник? Если бы Бог действительно хотел помочь нам, Он не подарил бы нам прекрасного малыша, чтобы потом позволить ему голодать. До сих пор вера не особенно нам помогала, Райан. Так с чего бы вдруг ей помогать нам сейчас?
Райан молчал. Он не стал ни стыдить меня, ни читать мне нотации, ни даже высказывать свое неодобрение. Он просто снова поцеловал мою руку и завел машину.
– Ну а у меня все еще есть вера, – вот и все, что он сказал.
Дорога домой прошла в молчании. Я беспокоилась о предстоящей ночи. У меня хватало смеси для одной бутылочки, может быть, двух, если замешать пожиже. Утром я позвоню маме, проглотив свою гордость, и попрошу ее перевести денег на мой счет. Если бы только я могла купить одну банку смеси, чтобы продержаться до следующей зарплаты! И все же лучше дать пинка своему эго и попросить о помощи, чем позволить ребенку голодать, рассудила я.
Поток моих мыслей прервался, когда Райан притормозил на маленькой парковке возле почты.
– Зайди забери письма, – попросил он. – Вчера забыл взять.
В нашем квартирном комплексе почту не разносили, так что приходилось каждый день останавливаться у почтового отделения и проверять свой ящик. Было дождливо и холодно, и я проклинала это неудобство, выскакивая из машины.
Я вставила ключ в наш почтовый ящик и с удивлением обнаружила в стопке писем еще один ключ. К нему была прикреплена записка:
«Вы получили посылку, которая слишком велика для вашего почтового ящика. Пожалуйста, воспользуйтесь этим ключом, чтобы забрать ее в боксе 4 °C».
