Он спросил с подозрением:
– Ворги не тупые люди, они жадные и хитрые, просто так ничего не делают. Чем расплатился?
– Пока только пообещал, – ответил Лотер, садясь на каменный пол. – Что я мог дать прямо сейчас?.. Вот-вот. Пообещал, что буду защищать их интересы, как Хранитель Талисмана. И повел их на резню, велев ничего не брать, а только стараться убить как можно больше.
– Ничего не брать? – переспросил Гнур с недоверием.
– Потом возьмут, – ответил Лотер. – После нашей победы. И ради того, чтобы я им помогал в будущем. Да, ворги так вот ничего не делают! И обещаниям не верят. Но я сам ворг, мне поверили.
На башне ждали в нетерпении рассвета, а когда на востоке появилась светлая полоска, а затем заалела робкая заря, все собрались у каменной ограды.
У погасших костров уже проступают двигающиеся фигуры степняков, собирают неподвижные тела и уносят дальше в туман.
Часть костров так и остались пятнами золы, но у остальных начали появляться призрачные в тумане люди и подбрасывать на багровые угли хворост. Взметывалось пламя, воины принялись жарить мясо и вытаскивать из седельных сумок хлебные лепешки, но на этот раз на башне так и не услышали песен и веселых криков.
Теонард стиснул челюсти, все пространство, начиная на расстоянии полета стрелы от башни и насколько удается охватить взглядом, покрыто всадниками, телегами с впряженными конями, и ни одного пешего, только конница и конница.
– Дикий народ, – проговорил он с дрожью в голосе, сам ощутил это, озлился и сказал уже тверже: – Пришли издалека, но здесь остановятся…
– Не по своей воле, – отрезал Лотер. – Остановим их мы.
– Они берут числом, – крикнул Виллейн нервно, – и напором.
Страг добавил, покручивая в ладони металлические шарики:
– И скоростью. У них все конные.
– Эта конность, – сказал Теонард, – не только сила, но и слабость. Конные не берут крепости ни штурмом, ни приступом. Потому не рискуйте зря!.. Я, может быть, сам не против, чтобы кого-то из вас убили и часть Талисмана досталась более достойному… но вдруг тот окажется еще хуже?
Каонэль смотрела куда-то в сторону леса, лицо серьезное, даже отстраненное, словно зрит Эолум, а может, даже Сильвирел, которого никогда не видела.
Она сказала рассудительно:
– Жизнь такая, всегда оправдываются худшие ожидания. Потому давайте беречь еще и друг друга.
– Ну вот еще! – сказал Тарнат обидчиво. – Зачем нам с тобой остальные? Давай беречь друг друга?
– Эй-эй, – сказала она, резко оборачиваясь, – убери лапы. И не подходи слишком, от тебя ужасный запах.
