А я говорю: "Что, сжигатель трупов[24]?"
А он говорит: "Ну".
А я говорю: "А каких животных сжигаешь, домашних или диких, ну таких, из леса?".
А он говорит: "Ну, в основном, домашних. Собак, котов. А сейчас еще и морских свинок. Мода, люди их сейчас держат дома. А я потом сжигаю".
Я не могу сдержать усмешку.
Мода? Морские свинки? Сжигаю?
А он говорит: "А еще маленьких таких домашних кроликов".
Продолжаю усмехаться.
А он говорит: : "Но еже я сжигал волка". Кто-то застрелил его в лесу".
А я говорю: "Волка?".
Он же кивает.
А потом уже ничего не говорит, немного плачет и вытирает свой красный нос. Вот только уже нечем. Тогда я вытаскиваю гигиеническую салфетку, потом еще одну, а под конец даю ему целую пачку.
И говорю потом: "Не реви. Все хорошо. Не реви, блин. В следующий раз не дерись. Не строй из себя героя[25]. Сейчас ты уже получил урок по жизни. Все будет хорошо. Передавай от меня привет Брно. И в следующий раз, когда приедешь в столицу, оставайся внизу, в городе, среди исторических памятников и туристов, ладно? Там с тобой ничего не случится.
После чего бахнул ему в голову. Но осторожно. Как сам получал от училки в школе, когда пялился в окно на наш лес, вместо того, чтобы слушать урок.
Потом оглядываюсь по сторонам, по массиву. Набираю в легкие этот ледяной воздух. И мне хорошо.
Я вижу высокие панельные дома. Высокую боевую повозку[26]. Эту нашу бетонную крепость. Замок, являющийся моим домом, и который я защищаю. Вижу перекресток, на котором мигают светофоры. Именно там я как-то раз видел волка. На самой средине пустого перекрестка. Можешь мне и не верить. Но я его там видел, а он видел меня. Только это уже другая история.
А потом я говорю этому типу из Моравии: "Ты тоже иногда чувствуешь себя маленьким? Обожаю чувствовать себя маленьким. Возвращение в детство".
И еще раз делаю глубокий вдох, втягиваю в себя замерзший, холодный воздух массива.
И мне хорошо. Чертовски хорошо.
Окна Вселенной распахнуты настежь.
VIII
А потом я возвращаюсь вовнутрь. Стряхиваю с себя холод, и вся "Северянка" моя.
Парни хлопают меня по спине. Правая рука несколько чувствуется, я ее разминаю под столешницей. Но мне хорошо.
А Морозильник говорит: "Что, больно? Ну конечно же, будет болеть".
В я отвечаю: "Не больно".
А кто-то другой говорит: "Да ну, Вандам, только не пизди, что не больно, ясно же, что больно".
А я ему: "Отвали…".
И улыбаюсь.
И они тоже улыбаются.
Понятное дело, что немного больно. Должно болеть. Руку дергает, и, вполне возможно, что утром она сменит цвет на не самый приятный глазу багровый цвет.
