- Что случилось? - с тревогой спросила Тася.
- Нас обоих хочет видеть профессор Игнатий Яковлевич Стрелецкий. Он знаток древней литературы.
Тася догадалась, что старинная книга уже попала в руки ученых.
- Хорошо. Когда мы должны к нему явиться? - спросила она.
- Сегодня, в любое время. Он ждет нас… Они условились встретиться в Александровском саду, что у Кремля, через полчаса.
Тася пришла почти вовремя, опоздав всего лишь… на двадцать минут. Волошин мрачно буркнул:
- Привет! - и приказал: - Идемте!
- В отделение? - смеясь, спросила Тася.
- Я по дороге расскажу, что знаю. Профессор живет недалеко, на Волхонке.
У Волошина был озабоченный вид. Он шагал так, что Тася едва поспевала за ним.
- Дело о попытке гражданина Феклина мошенническим путем присвоить книгу, принадлежащую неизвестной гражданке, приостановлено из-за отсутствия потерпевшей, - стал он объяснять Тасе, подражая языку милицейских протоколов. - Но по ходу следствия вещественное доказательство, то есть старинная книга, было передано на экспертизу профессору Стрелецкому. Этот ученый установил, что книга имеет большое… ну, как бы это сказать… культурное значение, как памятник древней литературы.
- Да, но мы с вами тут при чем? - спросила Тася. - Если книга ценная, пускай ее отдадут в Ленинку, и все…
- Нет, не все. Мы с вами только звено в цепи. Профессор хочет найти без вести пропавшую старушку. И мы должны ему помочь… Шире шаг, Настенька!
- Я не Настенька, а Тася, - поправила девушка.
- Жалко! Настенька - хорошее русское имя.
Они прошли кремлевским сквером и, минуя Каменный мост, через старинный Лебяжий переулок вышли на Волхонку.
- Здесь! - внезапно остановившись, сказал Волошин и указал на высокий дом.
Им открыла маленькая пожилая женщина в белом пуховом платке, накинутом на плечи. Внимательно посмотрев на Волошина и Тасю, она сказала:
- А-а! Игнатий Яковлевич вас ждет. Он в кабинете…
Волошин постучал в дверь кабинета. Кто-то за дверью высоким фальцетом прокричал:
- Да, да!
Они вошли в большую высокую комнату, всю уставленную книжными шкафами и шестиярусными книжными полками. Кроме книг, здесь был лишь письменный стол и кожаные кресла. Но и они, то есть стол и кресла, также были завалены книгами: старыми, пожелтевшими, в кожаных переплетах с медными пряжками; книгами новыми, еще пахнущими типографской краской; книжонками миниатюрными, могущими укрыться в рукаве; книжками среднего формата и огромными, как надгробные плиты, инкунабулами. Это была скорее библиотека, чем кабинет… Здесь собраны были тысячи книг. Одни из них чинно стояли на полках, другие лежали вповалку, сваленные на креслах, третьи монбланами высились на письменном столе, а некоторые просто стопками стояли на паркетном полу, подле полок. Видимо, у хозяина этой библиотеки хватало времени лишь на то, чтобы снять с полки, просмотреть или найти нужную книгу, но водворить ее на место он уже не успевал.
