– Вы правы, – сказал Манук-ага, – наргиле с короткой кишкой выглядят куда приличней… Но люди… Да, я хочу сказать, что люди, которых мы выбираем, непременно должны быть хорошими.»
– А ты в них разбираешься?
– Я-то разбираюсь, но ведь этого мало, выбирают же голосованием.
– Голосованием?
– Да, согласно конституции выбирают голосованием.
– Что ты несёшь, братец? Значит, без этого твоего голосования ты не сможешь выбрать мне наргиле?
– Мы говорим о выборах в квартальный совет.
– Откуда ты выкопал этот совет?.. Речь шла о наргиле!
– Не сердитесь, Абисогом-ага, пусть будет по-вашему.
– Чего мне сердиться? Да ты что!.. Завтра же пойдём купим с тобой одну штуку – и всё.
– Ладно, купим.
В этот момент дверь приоткрылась, и в отверстии показалась голова женщины.
Звали эту женщину Шушан, и была она свахой. Мастерица женить и выдавать замуж, она находила для лиц мужского пола невест, а для лиц женского пола – женихов и, соединив их брачными узами, получала причитающуюся ей за труды плату. Налаживала иногда и бракоразводные дела, и опять же, понятно, не без корысти.
Шушан тридцать шесть лет, если спросить её, а если спросить меня, имеющего обыкновение к названному женщиной количеству её лет прибавлять десяток, то сорок шесть. Лицо длинное, почти чёрное, усеяно оспинами; добрую половину физиономии составляет челюсть, над которой выдаётся большой, довольно сложной конфигурации нос; глаза маленькие, чёрные, непрерывно бегают по сторонам; лоб – шириной в два пальца.
Госпожа Шушан просунулась с дверь и, войдя в комнату, сказала:
– Если разговор у вас секретный, я выйду.
– Нет, – ответил Манук-ага, – разговор о квартальном совете.
– Да провались он к чёрту, ваш квартальный совет! – неожиданно вспыхнула госпожа Шушан и, с достоинством повернув голову в сторону Абисогома-аги, сделала несколько шажков вперёд и села в кресло.
– Милости просим, сударыня, – сказал Манук-ага.
– Рада видеть вас… Поздравляю вас с приездом, Абисогом-ага! Как нашли вы наш город? Поглядели уж, понравился он вам?
– Понравился, очень хороший.
– Неспроста, наверно, в этих краях оказались? – спросил Манук-ага. – Опять обручение чьё-то? Или нет?
– Пришла в соседний дом, дай, думаю, и к благоверной Манука-аги забегу… Дочь госпожи Антарам за сына вашего соседа выдать хочу, дело было почти что устроено, однако госпожа Марта, которая хотела б, чтобы он женился на её дочери, наговорила парню на дочку госпожи Антарам, тот и охладел малость… Вот я и пришла поговорить, убедить мальчишку, но не застала его, придётся мне и завтра прийти.
