— Ты что, уходишь? — спросил Соколов.
— Ухожу. Отдай ветки Лизе. Она наверху с Ниной.
Тоня уже надела шубу и натягивала варежки.
— Постой… — Анатолий прикоснулся к ее руке. — Так давно мы с тобой не говорили… У тебя нового ничего нет?
— Нет, — отрывисто сказала Тоня и потянула к себе входную дверь.
Ветер утих. На высоком небе вздрагивали большие звезды. Под ногами поскрипывал снег. Горы тесно обступили поселок.
Как всегда ночью, горы, дома, деревья казались чужими, незнакомыми, хотя были известны до мелочей.
Тоня с детства любила придумывать всякие истории — то страшные, то грустные, то смешные, и, если возвращалась домой одна в поздний час, всегда воображала себя усталым путником в незнакомом месте.
Путник идет и дивится: куда же это я забрел? Какие сердитые огромные горы, высокие черные деревья, крепко запертые дома!.. Постучаться бы, да боязно. Вдруг откажут хозяева в ночлеге…
Печальные мысли «путника» обрывались у маленького крылечка. На вопрос матери: «Ты, Тоня?» — «путник» отвечал: «Я, мама», и, входя в тепло и свет родного дома, Тоня наспех доканчивала свою историю. Кончились мытарства «путника». Отыскал он пристанище.
Иногда игра продолжалась за чаем, и Тоня невпопад отвечала матери, вглядываясь в ее лицо чужими глазами. «Чисто живут, — думал «путник». — И женщина какая славная! Забот, видно, у нее немало, а в доме порядок».
Так, на мгновенье увидев свой дом и родных со стороны, Тоня сильнее чувствовала кровную, живую связь с ними. В эти минуты она, не щедрая на ласку, прижималась к плечу матери, шутила с отцом.
Но сегодня Тоня была далека от привычной игры. Выйдя из школы, она отчужденно оглядела поселок, стиснутый горами, и даже подумала с горечью: «В диком месте живем… А променяла бы я это «дикое место» на какое-нибудь другое? — тут же с упреком спросила она себя. — Нет, нет, ни за что!»
Глубоко засунув руки в рукава полушубка, Тоня шагала к дому, сосредоточенно думая о своем крае, о семье и о Павлике — потерянном друге.
Ей снова казалось, что она раскрывает давно прочитанную книгу. Отдельные воспоминания возникали точно маленькие, ярко раскрашенные картинки. Одна картинка вызывала другую, и все они заставляли все дальше и дальше уходить по длинной, извилистой дороге в таинственный край детства. В этом краю шумела буйная трава. Когда-то примятая Тониными босыми ногами, она выпрямилась теперь и скрыла маленькие детские следы. И светлая вода в речке, где купались ребята, ушла далеко к морю, и ветер, которому они радостно подставляли лица, давно улетел.
