— Антона забрали… били его… вся голова в крови… его тащили и били… О-о-о… — Наташа закрыла лицо руками, заплакала еще громче…
4
Антон пошарил вокруг себя. Рука нащупала грубую колючую мешковину, на которой он лежал, и уперлась в сырую, липкую коричневую стену, Он хотел подняться, но острая боль во всем теле заставила его сжать зубы, чтобы не застонать. Он открыл глаза и увидел над собой низкий свод. В узкое, забранное решеткой оконце под потолком лился серый свет, Антон с необычайной отчетливостью вспомнил все, что произошло накануне.
…Расставшись с Новиковым, Антон миновал Жариковский сад, взобрался по крутому склону сопки к домику, прилепившемуся к каменной стене, кое-где покрытой зеленоватым мхом.
На кухне, при свете керосиновой лампы, хлопотала у плиты мать. Антон, обняв ее за плечи, поцеловал в лоб.
— Антоша, — сказала мать, с любовью глядя на сына, — тебя ждет Наташа.
Антон, не снимая тужурки, быстро прошел в комнату. На диванчике сидела девушка лет двадцати в легком коричневом платье с белым кружевным воротничком. Наташа поднялась навстречу и протянула Антону руку:
— Здравствуй.
Говорила она певуче. Ее лицо с продолговатыми черными глазами было приветливым, открытым, как у людей с добрым сердцем.
— Здравствуй, — отрывисто сказал он. — Почему так рано? Что-нибудь случилось?
— Нет, — Наташа обиженно приподняла гладкие темные брови. — А ты недоволен, что я пришла?
Антон с досадой махнул рукой.
— Мы же договорились, что принесешь листовки вечером?
— Очень умно! — с укоризной и насмешкой сказала Наташа. — Завтра колчаковцы да иностранцы парад устраивают. Сегодня по всему городу с вечера патрули начнут бродить. Почему же я должна ждать вечера? А вот днем кто на мою корзинку обратит внимание?
Она указала на плетенную из желтоватого лозняка закрытую корзинку, стоявшую на полу.
— Ну, молодец! — забыв о своем недовольстве, восхитился Антон и, не замечая, как засияли глаза девушки, опустился на колени, достал из корзинки квадратные свертки в желтой бумаге, туго перетянутые шпагатом. На каждом свертке была этикетка: «Мазь противочесоточная».
— Здорово придумано, — расхохотался Антон, — «Мазь противочесоточная». Вот и будем выводить всякую нечисть!
Он разорвал шпагат с одного свертка, содрал обертку. В картонной коробке лежали аккуратно отпечатанные на тонкой бумаге листовки. Он взял верхнюю и быстро пробежал ее взглядом. Наташа с нежностью смотрела на склоненную голову Антона, на его густые, вьющиеся крупными волнами каштановые волосы, спадавшие прядями на лоб. Смуглое лицо со сжатыми губами и широким подбородком было сосредоточенным. «Какой он гордый и смелый, — подумала Наташа и робко, точно таясь сама от себя, прошептала. — И красивый».
