Все это она знала. И ей это совсем не нравилось.
Сага успешно окончила Высшую полицейскую школу. Потом, уже в Службе безопасности, специализировалась на борьбе с терроризмом и успела дослужиться до комиссара, занимаясь и следственной, и оперативной работой. При этом Сага не прекращала учиться новому и уделяла много времени спорту. Ежедневные тренировки, не реже двух раз в неделю – боксерские поединки и еженедельно – учебная стрельба из «глока-21» и снайперской винтовки.
Жила Сага со Стефаном Юханссоном, пианистом джаз-группы «Ред Боп Лейбл», записавшей семь пластинок на «Эй-Си-Ти Мьюзик». Группе присудили «Грэмми» за пластинку печальных импровизаций «Год без Эсбьёрна»[23]. Вернувшись домой с работы или после тренировки, Сага ложилась на диван, грызла конфеты и смотрела кино с выключенным звуком, а Стефан часами разучивал пьесы или играл упражнения.
Сага вышла из здания клуба и увидела свою противницу – та поджидала ее возле бетонного цоколя.
– Вот, хотела поздравить и сказать спасибо за бой, – проговорила Светлана.
Сага остановилась.
– И тебе спасибо.
Светлана слегка покраснела:
– Ты классно дерешься!
– Ты тоже.
Светлана опустила глаза и улыбнулась. На парковке у входа, между подстриженных кубами кустов, валялся мусор.
– Ты на электричке? – спросила Сага.
– Да, мне пора.
Светлана взяла сумку, но не двинулась с места. Она хотела сказать что-то еще, но не решалась.
– Сага… – сказала она наконец. – Прости, мне так стыдно за моего парня. Не знаю, слышала ты его вопли или нет. Во всяком случае, больше он со мной не пойдет.
Светлана кашлянула и пошла прочь.
– Погоди, – позвала Сага. – Если хочешь, могу подбросить тебя до станции.
Пенелопа бежала вверх по склону. Она споткнулась о камни, скользнула вниз, оперлась на руку, что-то хрустнуло в плече и спине; Пенелопа увидела длинную царапину и часто задышала. Руку пронзила боль. Пенелопа задохнулась, закашлялась и посмотрела назад, вниз, в темноту между стволов, боясь снова увидеть того, кто гнался за ней.
Подбежал Бьёрн. Пот катился по его щекам, глаза были красными от напряжения и загнанными. Бормоча что-то, он помог ей встать, потом прошептал:
– Останавливаться нельзя.
Они больше не знали, где преследователь – гонится за ними по пятам или потерял след. Всего несколько часов назад они лежали на полу кухни, а человек в черном заглядывал в окно.
И вот они бегут вверх, уворачиваясь от сучьев, ощущая теплый аромат хвои, – бегут вперед, держась за руки.
