С пленниками никто из них не разговаривал. За любую попытку подать голос били. За малейший намек на сопротивление колотили так, что у несчастных потом отнимались ноги и напрочь отшибало желание возмущаться.
Даже у Вэйра комок застрял в горле, когда один из новеньких, который, едва придя в себя, принялся орать и требовать справедливости, был мгновенно и с невероятной жестокостью наказан. Двое верзил, заглянувшие на крик в сарай, без лишних церемоний отколошматили пленника так, что тот буквально захлебнулся криком, после чего ему отрезали два пальца на левой руке, а затем лишили уха.
В назидание, как они пояснили с ухмылками.
А второго, который рискнул в это время подползти со спины и попытался выхватить из-за пояса у одного из тюремщиков нож, сперва избили, а когда тот, яростно взревев, прыгнул на одного из похитителей, без лишних церемоний оскопили. Не обращая внимания на отчаянное сопротивление бешено вырывающегося мужчины, его дикий крик, быстро перешедший в звериный вой, и обильное кровотечение, которое они так же умело и до отвращения привычно остановили обычным прижиганием.
После чего отшвырнули прочь потерявшего сознание мужчину, брезгливо отряхнули руки, широко ухмыльнулись при виде совершенно белых лиц остальных пленников. И ушли, небрежно обронив напоследок, что такая же участь постигнет любого, кто окажется недостаточно понятлив.
После такой показательной расправы в сарае царила гробовая тишина даже тогда, когда похитителей не было рядом. Вэйр молча бесился и бессильно метался взглядом по хлипким стенам тюрьмы, но поделать ничего не мог: кандалы на него надевали люди, которые знали толк в этом деле. Сыну кузнеца не потребовалось много времени, чтобы это осознать. А раз так, то ни убежать, ни оказать достойного сопротивления он при всем желании не мог.
Единственное, что ему оставалось, это терпеливо выжидать подходящего момента: для бегства или удачного нападения и последующего бегства… он искренне надеялся на то, что сумеет отыскать выход из этой западни. Однако похитители все время были настороже. По одному в сарай никогда не заходили, спиной к пленникам не поворачивались. А когда в одну из ночей растолкали измученных людей, заставив их выбраться на улицу, и повели через лес к берегу одного из притоков Арги, то заранее пропустили между кандалами длинную цепь, которая полностью исключала возможность бегства.
Вэйр чуть не взвыл, обнаружив, что на берегу их уже ждали лодки.
