Когда началась японская война, Леван с полком отправился на фронт. Под Мукденом был легко ранен. Вернулся с войны летом 1906-го, ходил с тросточкой, слегка прихрамывал. На кителе появилась Георгиевская ленточка. В тот же год молодые Мухранские уехали в Петербург. Леван поступил в Академию генерального штаба.
В 1905 году в России вспыхнула революция. В Москве, на Пресне шли бои. На Кавказе тоже было неспокойно. В Гурии бунтовали крестьяне. Захватывали княжеские земли, жгли усадьбы. Власти действовали нерешительно. Боялись, что восстанут местные солдаты. Крестьяне стали захватывать города. Порядок навели казачьи части из России.
Когда опубликовали Манифест 17 октября, Жорж и Паша заказали ящик шампанского. Гуляли до утра. Пили за свободу, за царя-освободителя. В ноябре в киосках появилась газета «Тифлисский вольнодумец». Основатели и издатели — братья Дадашевы. Газета выступала за социализацию земель, немедленное принятие рабочего законодательства, гневно обличала произвол чиновников. В феврале 6-го года вышел закон об антиправительственной пропаганде. Газету закрыли. Вскоре в Авлабаре нашли подпольную типографию; там печатали листовки с призывами к всеобщему восстанию. Начались аресты. В городах появились черные сотни. Нападали на либеральных деятелей. Убили Илью Чавчавадзе.
Жорж и Паша остро переживали крушение надежд на скорую свободу. Ушли в дела. А дела как раз шли неплохо. Жорж стал играть на бирже и очень удачно.
…Было лето 1907 года. Швейцар принес в кабинет Жоржу конверт с запиской. «Нужна помощь. Приюти товарища». Подписи не было. Жорж показал записку Паше.
— Это — Ирина, — сказал Паша. Жорж кивнул.
— Что будем делать?
— Надо помочь, — сказал Паша.
Товарищ появился, когда стемнело. Прошел со двора, поднялся по винтовой лестнице. Постучал в окно. Это был грузин лет тридцати, в высоких сапогах, косоворотке. В правой руке небольшой саквояж. Левой рукой он владел плохо.
Жорж провел гостя на кухню. Подал вино, сыр, зелень.
Сказал по-грузински:
— Ванна истоплена.
Гость покачал головой. Ответил по-русски:
— Спасибо, не надо.
Жорж разлил вино по бокалам.
— Я хочу выпить за свободу.
Гость не ответил. Выпил молча, одним духом.
Дверь приоткрылась, и в кухню вошла Вета. Подошла к отцу, прижалась.
— Вета, почему ты не спишь? Уже поздно.
Девочка не ответила. Смотрела на гостя большими глазами.
— Папа, кто этот дядя?
— Это наш друг, — ответил Жорж.
Гость наклонился к Вете. Погладил ее по головке.
