— Перейди мы черту, появилась бы неловкость, которая наверняка бросила бы тень на наши детские воспоминания.
Рик сосредоточился на губах Стеллы, блестевших от сока. Пальцы мужчины с удвоенной силой сжали горлышко бутылки.
— Ага, — ответил он, ничего не слыша.
Васко кормил леди Мэри, дразня ее, проводя кусочками груши по ее губам, наблюдая, как она отправляет их в рот, не сводя с капитана глаз.
Ему невыносимо хотелось воплотить эту сцену в жизнь. Порезать манго и кормить им Стеллу, наблюдая, как расширяются ее зрачки, а дыхание становится прерывистым.
И даже, возможно, услышать ее постанывание.
Стелла заметила блеск в глазах Рика. Она проглотила кусочек манго и слизнула с губ потекший сок.
Он закрыл глаза и застонал. Благородные намерения испарились при виде сладких губ женщины и языка, скользнувшего по ним.
— Стелла, — произнес он еле слышно, открывая глаза.
Стелла заморгала. Он что, придвинулся ближе? Или это она? Она посмотрела на губы Рика, которые вчера так чувственно целовали ее. Поцелуй превзошел все ее ожидания и фантазии.
— Это неправильно, — прошептала Стелла, напрочь забыв о манго.
Рик кивнул, не сводя глаз с ее рта, придвигаясь все ближе, не в состоянии противостоять притяжению и сдержать бешено колотящееся сердце.
— Абсолютно неправильно.
Стелла почувствовала, как он притягивает ее к себе.
— А как же воспоминания, Рик?
Ее голос был низким, сердце билось все быстрее, разгоняя гормоны по всему телу.
Внезапно у Стеллы пересохло в горле, словно она несколько дней подряд пила соленую морскую воду. Жажда была не просто неутолимой, она медленно сводила ее с ума. Стелла вздохнула и облизнула пересохшие губы.
Зрачки Рика расширились.
— Да пошли они, — пробормотал он, окончательно сдавшись. — Эти будут еще лучше.
И, нагнувшись, он поцеловал Стеллу. Как только она приоткрыла губы и аромат кокоса и манго окутал мужчину паутиной желания, ему уже было не вырваться.
Даже если бы он захотел.
Но Рик не хотел.
Его сердце чуть ли не выпрыгивало из груди, а дышать стало невыносимо больно.
Стелла обвила его шею руками, прижимаясь к нему грудью.
Ее запах был наслаждением, кожа на ощупь — как бархат, и, когда она едва слышно застонала, Рика охватило желание покрыть поцелуями каждый дюйм ее тела.
Его рука скользнула по шее Стеллы к груди, едва прикрытой тонкой тканью купальника, и она снова застонала. Рука двинулась ниже, лаская ее живот. Женщина выгнула спину и прошептала:
— Да, да, да…
Рик отодвинулся, тяжело дыша. На ее лице были написаны нежность и удивление. Самовлюбленный человек мог бы даже принять это за восторг.
