Эран смотрела на Аймир и, пока Бен разгружал багаж и заносил его в дом, отметила про себя с радостью, что дом почти не изменился.
— А куда… куда Бену нести чемоданы? — спохватилась Эран.
Аймир озорно улыбнулась и решила не дразнить их.
— В вашу комнату — это в конце коридора, справа, — сказала она.
Бен отправился туда, улыбаясь с некоторым облегчением. Он слышал, что ирландцы могут странно себя вести в подобных вопросах. Для неженатых — отдельные комнаты. Его мама отказалась от такой практики… но что-то ему подсказывало, что и Аймир вовсе не ханжа.
Эран обняла спаниеля Сэмми, который бросился ее встречать, громко лая и облизывая, при этом он так энергично размахивал своим хвостом, словно это был приветственный флаг.
— А вот и мой мальчик! Ты помнишь меня, Сэмми? — радовалась Эран.
Аймир улыбнулась, глядя на пса.
— Похоже, помнит, но я не понимаю, как это возможно. Ты очень изменилась. Эран.
— Правда? — Эран смутилась.
У нее теперь были короткие волнистые волосы, длинные серьги подчеркивали тонкий овал лица и касались края розового бархатного платья, поверх которого на Эран была надета вышитая жилетка. На ее пальцах и запястьях не было украшений, но шею украшал медальон с маленьким скрипичным ключом, а веки покрывали нежные аметистовые тени.
— Ну, сейчас я не уверена, взял бы Франсуа Муарье тебя на работу? «Воображуля» — любимое словечко нашей Молли, которое она употребляет, когда говорит о Франсуа. Он разводит устриц, и еще на его совести такие сомнительные вещи, как баклажаны и перец, как будто картошки и капусты в деревне недостаточно. А сейчас их можно спокойно приобрести в деревне, и необходимость в двухчасовой поездке в Корк отпала, — улыбнулась Аймир.
— А что ты думаешь о Бене? — спросила Эран.
— Я думаю, что он выглядит потрясающе привлекательно, у него хорошие манеры и очень красивый голос. Но мне нужно некоторое время, чтобы получше узнать его, и тогда уж я смогу сказать что-то еще. А он всегда так экстравагантно одевается — нечто среднее между лордом Байроном и Громадиной из народной сказки? — пошутила Аймир.
— О да. Впрочем, я почти не замечаю этого, — призналась Эран.
Улыбка Эран была не просто сияющей, это была улыбка молодой любящей женщины. Очень сильно влюбленной. И улыбка Бена, который подошел и положил руки Эран на плечи, говорила о том же. Вместе они выглядели так, как будто были созданы друг для друга: когда они обменялись легким поцелуем, вокруг них словно распространилась аура нежности.
