Обласкан лапкой лягушачьей,
щенячьим писком растревожен,
травинкой в нос защекотат,
он обделён судьбы вниманьем,
чему и радуется втайне,
и благодушествует в уголке.
Но не пройдёт и года…
Обыскан пальцами тревоги,
депрессией ночной допрошен,
объявлен вне любви закона,
как бумажная салфетка
смят.
Подорван поясом несчастий,
убит Аль-Каедой расставаний,
измен кремирован огнём.
И забудем о нём.
