* * *
Мастурбация, с ее неразличением субъекта и объекта, дала ранний образ виртуальности. Позднее стала обыкновенной ее приметой и проявлением. Из этих отношений с собой должен быть выход. И самое простое здесь: появления второго не-я, второго актера, как в античном театре. Он – тоже жертва, но не добровольная, а боящаяся, страдающая.
* * *
В книге Игоря Левшина первое появление Вепря Петрова – его «Песни». Их можно было б назвать «Военные песни Вепря Петрова», хотя здесь разыгрывается еще не война, а частные террористические акты (убийство прохожего, пальба по ларькам). Есть и смерть главного героя-автора (воображаемая смерть, потому что стихи продолжаются), очень похожая на самоубийство, во всяком случае принимаемая и почти желаемая героем, который торопит расстрельщиков (стихотворение «Я знаю»). Мысль о суициде посещает героев книги: «Есть один реальный способ остановить мгновение: / неожиданно сдохнуть» – когда герой рассматривает мирную картину: спящая жена и котик в ногах (стихотворение «Мгновение»). И значит, речь идет о реальности. Убийство, в том числе и себя самого, создает прорехи в виртуальности, на какой-то момент ее останавливает (более ничего не возможно). Потом прореха затягивается.
* * *
«Песни Вепря Петрова» надо бы рассматривать в сравнении с «Окончательными суждениями господина Террео» Сергея Завьялова. В этих поэмах-циклах речь идет об убийстве как необходимом и единственно возможно решении. И даже больше: об убийстве как способе «новой жизни». (Во всяком случае, о расставании с прежней, приостановке ее.) Разница, конечно, в произведениях большая. О готовящемся у Завьялова можно только догадываться: герой и его автор скрытны. Они оба знают о чем-то страшном, не известном читателю, готовящемся; о том, что выбросит повествователя из повествования, заставит его замолчать (см. финал поэмы). Левшин, напротив, как и его герой, очень определенны и натуралистичны, не скупятся на описания происходящего, которое нисколько не мешает автору находиться в повествовании и уютно в нем себя чувствовать. Общее же, прежде всего, в героях: оба – пишущие. Террео оставляет дома рукописи. Вепрь Петров – поэт. Обоими владеет мысль о собственной миссии, они – избранные. Или даже мстители, вершители, палачи. Убийства, которые совершает Вепрь, всегда приобретают характер казни. В том числе и форма его собственной, так и не состоявшейся смерти – расстрел. И оба – преступники.
