– Ох, Сэм. Сейчас?
– Сделка есть сделка, Котлетка, – твердо сказал Сэм.
Эви закрыла глаза и сжала конверт между ладонями. Бумага была старая, и ее давно уже никто, кроме Сэма, не касался. Чтобы проникнуть в ее тайное прошлое, придется крупно потрудиться, а идея заработать на следующий час острую головную боль Эви почему-то совершенно не улыбалась.
– Прости, Сэм, ничего не приходит.
– Постарайся.
– Я стараюсь!
– Вот только не надо мне мозги пудрить. У тебя и капли пота на лоб не выкатилось.
– У тебя все объекты какие-то дефективные, Сэм. Это как в тот раз, когда я пыталась прочесть открытку у тебя в пиджаке… – Эви зажала себе рукой рот, да слишком поздно. Ну что ей стоило секундой раньше вспомнить, что она об этом Сэму никогда не рассказывала.
– Ты – что? – Сэм прищурился. – Сначала ты тыришь мой пиджак, потом читаешь мои открытки! Ах ты маленькая…
– Мне было любопытно!
– А это была моя частная собственность, сестренка!
– ТЫ ПЕРВЫЙ СПЕР МОЮ ДВАДЦАТКУ! – завопила вне себя Эви.
– У вас там все в порядке? – донесся с другой стороны двери озабоченный голос гардеробщицы.
– У нас все пухло! – проорал ей в ответ Сэм. – Так, значит, ты не смогла прочитать открытку моей матери? – это уже Эви.
– Я тебе только что так и сказала, забыл?
На его челюсти напрягся мускул.
– А теперь слушай сюда. Я так и быть, забуду всю эту историю с открыткой, но ты задолжала мне хорошую, качественную работу – c этим конвертом.
– Да, но, Сэм…
– У нас с тобой договор, Эви.
Эви сердито сузила глаза.
– Даже будь ты последним мужчиной на земле, я бы и то за тебя не вышла.
– Если бы я был последним мужчиной на земле, так только потому, что всех остальных бедняг ты безвременно свела в могилу. Работай!
Рыкнув на Сэма, Эви снова закрыла глаза, поглубже вдохнула и применила весь набор трюков, которым пользовалась последние два месяца на радио, когда предмет отказывался выдавать свою историю. Она прижала ладошку плашмя к тому месту, где был почерк Ротке – индивидуальный, как отпечаток пальца, – в надежде, что это заставит объект раскрыться. Но как бы она ни старалась, ничего не выходило, лишь мелькали обрывки воспоминаний, мимолетные, не желавшие задержаться – сплошное разочарование. Необескураженная, она сосредоточилась взамен на «Вернуть отправителю», водя по надписи большим пальцем, будто читая Брайль. Искра прошлого вспыхнула довольно многообещающе, но тут же начала тухнуть.
– О, нет, нет, только не это… – пробормотала Эви, впиваясь в бумагу кончиками пальцев.
