Николе посулили много денег за то, чтобы восстановить освещение вокзала и уладить отношения с местными властями. Как всегда, он с энтузиазмом трудился с утра до ночи. Помимо технических работ, очень много времени отнимало общение с немецкими бюрократами. Хорошо, что Тесла в совершенстве знал несколько языков, в том числе и немецкий!
В Париж он вернулся с триумфом. Он с успехом выполнил сложнейшее задание!
Однако никакого вознаграждения он так и не получил. Управляющие долго морочили ему голову, пока он не понял: его попросту обманули.
Оскорбленный, он уволился из компании и решил отправиться в Америку.
В своих воспоминаниях он с юмором описывает свой отъезд. Как бежал за отошедшим поездом, в котором уезжали его вещи, деньги и билеты на пароход. Как сумел в последний момент попасть на борт корабля, отплывавшего в Нью-Йорк, имея при себе остатки имущества, несколько стихотворений и статей, пакет с вычислениями и чертежами летательного аппарата. Как проводил день за днем, глазея на океанские просторы. И как неприветливо встретила его Америка, где даже полицейский был груб, а дубинка его больше походила на оглоблю.
На самом деле, вряд ли это было так уж забавно. На билет до Нью-Йорка Никола потратил практически все деньги, которые у него были. И умудрился потерять и его, и билет на поезд из Парижа в портовой Гавр! Однако не сдался, добрался до корабля “Сатурния” и сумел убедить пустить его на борт. Его взяли лишь потому, что на его место никто не пришел, но почти все время морского путешествия Тесле пришлось провести на палубе. Путь до Нью-Йорка в те времена длился больше недели, и питаться все это время нужно было за свой счет. Тесле еще повезло: капитан заметил, как он сидит на корме с расчетами, заинтересовался и пригласил обедать вместе с ним. Однако в Америку Никола прибыл, имея в кармане всего несколько центов.
Шестого июня 1884 года он сошел по трапу с борта «Сатурнии». Он был в Нью-Йорке! И все здесь ему, приплывшему из «прекрасной, артистичной, очаровательной» Европы, показалось «механическим, грубым, непривлекательным».
Так он сам писал в своих воспоминаниях. Но сразу же признавался: вскоре мнение о том, что Америка на столетие отстает от Европы по уровню цивилизации, поменялось на противоположное.
Нью-Йорк в те времена был вовсе не таким, каким привыкли видеть его мы. Знаменитым небоскребам еще только предстояло быть построенными, и самыми высокими сооружениями в городе оставались шпили церквей. По Бродвею грохотали запряженные лошадьми повозки. Дворники шаркали метлами, убирая за ними конский навоз. По Гудзону вместо нынешних оранжевых паромов и моторных катеров сновали взад-вперед дымящие пароходы, парусные и колесные кораблики, а то и весельные лодки. И даже статуя Свободы, символ этого города, не встретила эмигранта Теслу – ее установят лишь спустя два года, в 1886-м.
