Академик В. А. Амбарцумян, впервые выдвинувший идею о важности нестационарных процессов в эволюции материи во Вселенной, исходил из диалектико-материалистического взгляда о наличии в природе не только плавных эволюционных процессов, но и качественных скачков. Нередко именно общий материалистический подход — философские соображения помогают ученым осуществлять выбор между различными возможностями, отсекать бесперспективные направления при решении естественнонаучных задач.
Дают ли наши современные знания о Вселенной повод для идеалистических и теологических выводов?
Если говорить о современном положении вещей и самом ближайшем будущем, то мне кажется, что основная причина, делающая возможными всякого рода идеалистические спекуляции, заключена в трудностях гносеологического моделирования неисчерпаемого, сложного, диалектически противоречивого материального мира и даже любой его части. Ученые, опираясь на реальные данные опытов и теоретические возможности, строят определенную теорию какого-то явления, создают математическую или иную его модель. В чем-то она соответствует конкретному объекту (вещи, явлению и т. п.), отражает его. Но именно в чем-то… Поэтому для любого объекта в принципе можно построить несколько, даже бесконечно много, вероятностных моделей. Если бы модель полностью совпадала с объектом, то это была бы уже не модель, а. сам объект.
Другими словами, любому отдельно взятому явлению можно дать сколько угодно различных толкований. Например, движение планет в Солнечной системе можно объяснить и тем, что их толкают ангелы; и тем, что природа избирает наиболее совершенные — круговые — движения (система Птолемея); можно объяснить на основе законов Ньютона (плюс «первичный толчок» в каком-то теологическом или материалистическом смысле); можно объяснить на основе теории тяготения Эйнштейна или на основе некоторых других теорий тяготения, не прибегающих к концепции искривленного пространства — времени (такие теории тоже существуют). В принципе можно придумать и другие интерпретации. Однако в науке принимаются лишь те теории (модели), которые способны объяснить очень широкую группу разнородных явлений на единой основе и предсказать новые.
Возможность теологической интерпретации отдельных явлений в естественнонаучной сфере не должна поэтому вызывать удивления. Иногда теологи пытаются толковать физическую картину мира в целом, рисуя бога-творца в виде этакой капризной дамочки, вся логика которой заключена в трех словах: «Я так хо-чу». Это дает им возможность «объяснять» любое явление тем, что такова божья воля (которая неисповедима). Но современные богословы сравнительно редко прибегают к подобным примитивным объяснениям. Чаще они выступают во всеоружии данных современной науки и успевают своевременно приветствовать крупное научное открытие.
