А что же Пыжик? За всё время упомянут он был всего лишь раз, да и то - вскользь и маловразумительно. Просто не до него было - про настоящих людей написать бы. Теперь можно и немного назад вернуться.
С винтовкой своей Пыжик всё-таки разобрался. Чисто из любопытства. Во всяком случае, понял, где предохранитель, и как её заряжать. Разумеется, не от желания воевать, а из чистого любопытства, присущего каждому образованному и до мозга костей интеллигентному человеку. Даже если он демократ и пацифист.
Более того, во время короткого боя с авангардом, Пыжик даже стрелял, захваченный, как он сам себе позднее объяснял, общим помешательством. Правда, из ячейки не высовывался. Но старательно выпустил куда-то вверх целую обойму и даже успел затолкать вторую порцию. К счастью, всё это закончилось довольно быстро. И помешательство прошло. Пыжик успокоился и ему стало стыдно, что он почти уподобился "этому быдлу".
Ко всему прочему ещё не прошла неприятность, напавшая на Пыжика под конец ночи. Неизвестно, чем питался бывший владелец тела, но желудок новоявленного Пыжика категорически отказался дружить с супом-пюре гороховым. Проще говоря, Пыжика жестоко прохватило. Возможно, виной тому был не суп, а элементарный пережор - того, что умял Пыжик, выпросив добавку, которой вполне хватило бы и на двоих, а то и на троих.
И вот, в такое скорбное время, в краткий миг передышки между челночных рейсов "ячейка - куда-то недалеко за бруствер", над Пыжиком навис злой рок в лице командира взвода лейтенанта Могилевича. Который, о ужас, приказал взводу "чуток сменить позиции, передвинувшись правее, вперёд и малость пореже, а то мало перекрываем". Вот она - тупость армейская! На честный ответ Пыжика, что он копать не может, поскольку болен, гад Могилевич, ответил, что, мол, "жрать надо было меньше" и что "похоже всё уже прошло, поскольку всю округу обгадил, и дристать больше нечем, так что - здоров!". И тут Пыжик взорвался. Такого издевательства над свободной личностью, причём, личностью гораздо более образованной и высокодуховной, чем это быдло с кубиком в петлицах и семью классами образования, Пыжик стерпеть не мог. Кроме того, Пыжик успел заметить, что и лица других бойцов особого восторга приказ командира не вызывает. Варсонофий сделал опрометчивый вывод - понадеялся на поддержку своего бунта. Ну как же: он ведь читал в авторитетной литературе, как измученные комиссарами и командирами красноармейцы сами убивали или связывали тиранов и переходили на сторону Германии. Поэтому осмелевший Пыжик завопил, брызгая слюной:
