Противотанкистам досталось не так сильно. Три орудия осталось в строю - целёхонькие. На всю батарею - один погибший и двое раненых - все из расчёта "сорокапятки", так удачно открывшей бой подбитым "ганомагом". А их пушка превратилась в груду исковерканного железа: перевёрнутая, зарывшаяся погнутым стволом в землю, задрав к небу станину, причудливо закрученную в штопор.
Меньше всего пострадали сапёры. Спасло то, что они находились ближе всего к мосту. Из всего отделения они потеряли лишь своего командира - сержанта Чурина. Случайная бомба, упавшая в стороне от обрабатываемых позиций артиллеристов, взметнула Чурина вверх вместе с выдранной из берега землёй и бросила его, потерявшего сознание, в воду. Вятский паренёк Юра Чурин остался абсолютно невредимым, он просто захлебнулся, не приходя в сознание. Он лежал совсем неглубоко, поднятый его падением ил уже осел, а мальки уже любопытно рассматривали человек, самые смелые уже пытались схватить губами кроткие волосы на макушке сержанта. Хуже всего было то, что этим же взрывом уничтожило подрывную машинку, лишив возможности подорвать мост. Другой машинки у сапёров не было, огнепроводного шнура тоже не имелось.
Пока красноармейцы приходили в себя, считали потери да оказывали помощь раненым, ротный с политруком даже успели разобраться с нелепым вывертом бойца по фамилии Пыжик (Судить его надо! А пока связали на всякий случай, да бойца присматривать приставили).
Прошло около часа. И вот вдали уже вновь заурчали (пока тихо и нестрашно) танковые моторы, запылили, выстраиваясь в линию, бронетранспортёры, двинулась, занимая позиции перед атакой, пока ещё невидимая советским бойцам, вражеская пехота. До атаки предмостья полнокровным (ну, или почти - если считать потерями четверых погибших в недавней стычке, трёх раненых, разбитые "ганомаг" и мотоцикл) разведбатом танкового полка оставалось совсем немного.
Но перед атакой немцев, по всем правилам, провели ещё одно, подготовительное действие: миномётный обстрел. Ведь если батальону положено иметь миномёты, то почему эти самые миномёты не использовать по назначению. Как выражался командир миномётчиков лейтенант Отто Шмульке - "Для полировки позиций противника". К тому же, в отличие от бомб и снарядов, поднимающих при взрыве высокие фонтаны, наполовину безвредные, поскольку летят вверх, осколки мин буквально стригут траву, разлетаясь низко-низко - особенно эффективно против залёгшей в чистом поле пехоты. Да и большинству солдат, попадавших когда-либо под миномётный налёт, вой подлетающих мин выматывает душу гораздо сильнее снарядного грохота. Ведь если мина воет - она летит прямо в тебя! А слышать, как приближается твоя смерть - страшно! Свист пули или снаряда приносит лишь облегчение - свистит, значит, уже не твоё, значит, мимо.
