— Саша.
Он сразу открыл глаза.
— Ты чего?
— Саша, ты только не злись, мне в туалет надо.
— Ну?
— Я боюсь, там внизу кто-то ходит.
— Кто там ходит?
— Крысы.
— О, Господи. Дались они тебе, — покачал он головой и проронил со вздохом:
— Пойдем. Куртку надень, озябнешь.
Сашка спустился вниз и помог мне.
— Такой сон видел, закачаешься, — заявил он обиженно. — Ты все испортила.
— Я понимаю. Извини, — промямлила я. Сашка открыл дверь, я быстро выскочила. — Ты не уходи, — испугалась, — подожди меня.
— Не уйду, — зевнул Сашка. — Не бойся.
Минут через пять мы опять залезли в нору.
— Ты ко мне прижмись, дрожишь вся, — поучал Сашка. — Ноги сюда давай, вот так, сейчас согреешься и уснешь и ничего не будешь бояться.
От Сашки веяло жаром, как от печки, я потеснее прижалась к нему, он подоткнул мне куртку за спину, руки на моей спине так и остались. Свои я прижала к его груди и уткнулась носом в его плечо.
— Ты засыпаешь быстро, — пожаловалась я. Крысы не давали мне покоя.
— Ага, привычка.
— Слышишь, опять побежали.
— Глупости, просто сено шуршит. Не думай ты о них.
— Поговори со мной немного. Может, я усну. Ты спать очень хочешь?
— Уснешь теперь, весь сон перебила.
— Ты не сердишься?
— Чего на тебя сердиться, — хмыкнул он и спросил:
— Согрелась?
— Немного, — поежилась я.
Сашка обнял меня крепче, прижал к груди, а я замерла: рука его нырнула мне под свитер.
— Сашка, — испуганно сказала я, он шевельнулся, приподнялся на локте, тихо произнес:
— Красивая ты…
— Сашка, — еще больше испугалась я.
— Помолчи немного, ладно? — попросил он и стал меня целовать.
Я дрожала то ли от холода, то ли от страха, а он ласково говорил:
— Ты не бойся меня, не обижу.
Потом были звезды в дырявой крыше, разбросанная на сене одежда и острое, ни с чем не сравнимое ощущение счастья.
Пропел петух, я открыла глаза, сквозь щели в двери пробивалось солнышко. Я вспомнила прошедшую ночь и зажмурила глаза. Сашка рядом потянулся с хрустом, позвал:
— Машка, просыпайся, пора мотать отсюда, пенсионеры народ бойкий.
Я подняла голову, старательно избегая Сашкиного взгляда, испытывая неловкость, некстати вспомнив, что я замужем. Тут выяснилось, что я одета, это меня удивило.
— Моя работа, — улыбнулся Сашка. — Боялся, озябнешь. — Он съехал со стога вниз и подхватил меня. — Что, двигаем? — спросил весело.
— Какой у нас следующий пункт? — бойко поинтересовалась я.
— Конечный. Сегодня должны дойти.
К обеду солнце стало по-летнему жарким, мы устроились на пригорке и закусили остатками колбасы. Я разглядывала Сашку, вид его казался мне попеременно то бандитским, то безопасным.
