- Отец называется! - тетушка Мартина осуждающе покачала головой,- Значит, через две недели приезжай обратно, дорогая! Будешь жить у нас, уж мы-то с Морисом тебя всегда примем как родную.
- Спасибо! - я аж прослезилась. Шмыгнула снова в гостиную, там еще оставались пирожки, что кормилица поставила для Герсби, и стащила один с капустой. Есть уж очень хотелось. Я ведь так и не пообедала со всей этой злосчастной ярмаркой. Травница, торговец тканями, неприятные известия и... странно, но я до сих пор чувствовала на языке тот противный запах грибов, из которых травница делала снотворное. На редкость мерзкая гадость.
Некстати вспомнив знахарку, что так любит лезть не в свои дела, я решила узнать у кормилицы еще кое-что:
- Тетушка Мартина, а ты мою мать наверняка ведь помнишь? Какой она была?
Кормилица оглянулась на меня с непонятным взглядом. Одновременно тревожным, смущенным и почему-то испуганным. Положила платье в кофр, развернулась ко мне и участливо поинтересовалась:
- Трис, девочка, а с чего ты вдруг ты о ней заговорила?
- Да так… - махнула я рукой с пирожком, - Папенька, день рождения… Ты же понимаешь.
Мартина уселась на стул и многозначительно глянула на пирожок в моей руке. Я ойкнула и спрятала его за спину, но кормилица ничего не сказала, а значит можно дожевать.
- Ты с раннего детства о ней не вспоминала.
- Я знаю, - тихо проговорила я, – Но сегодня я была у той травницы, что госпожа Ландорв посоветовала и … в общем, я хочу знать.
Мартина сжала мои пальцы.
-Травница? Ей какое дело до твоих родителей?
Я лишь пожала плечами. Сейчас мне это было совсем не интересно.
- Твоя мать, Лейзия, - начала вспоминать тетушка Мартина, - Она была очень хороша собой, Трис. Добрая, великодушная. Правда, почему-то очень грустная и даже несчастная… Впрочем, она же вышла замуж за твоего отца, тут мало кто обрадуется. С ней постоянно был рядом ее брат, господин Наралекс, он буквально не отходил от Лейзии ни на шаг. То ли охранял, то ли следил. Герцог ведь женился на твоей матери не из-за большой любви и ее красоты, а только ради наследника. Требовал родить только мальчишку. Они постоянно ссорились между собой, и господин Наралекс не давал герцогу распускать руки…
Я кивнула. Слышала уже об этом.
Отцу с наследником очень не везло. Правда, первая жена, мать моих сводных сестер, Оливии и Мирабеллы, родила отцу двоих сыновей. Но один умер в младенчестве от черной оспы, которая выкосила в тот год чуть ли не половину всего герцогства, а второй, Брайс, неудачно упал с дерева и сломал себе шею в десять лет. Отец был убит горем, мать Брайса к тому времени снова была беременна, но на нервной почве у нее произошел выкидыш, и она умерла от кровотечения.
