— Чем тут гордиться?
— Тем, что я — человек. Я думаю: надо же! Такое метет, а люди дома построили, не сдаются.
— Короче, Фан! — Хакк потер больное колено.
— Какой разговор! Можно и короче! Вы Джека Лондона любите?
— Считаю интересным писателем.
— А я, между прочим, потому и приехал на Север — начитался этого интересного писателя.
— А я считал, что ты после Халхин-Гола сюда приехал. Нам, солдатам, подавай, где потрудней.
— Верные ваши слова. Воевал там. Это так! Но не родился же я на том Халхин-Голе. Я сам с Мариуполя. Так вот все-таки про Джека Лондона: я думаю насчет страхов он прибавил. Или на ихней Аляске холодней, чем у нас. Вот, пожалуйста: «Белое безмолвие… На человека нападает страх перед смертью… Спиртовой термометр лопнул при шестидесяти восьми градусах, а становится все холоднее. Если выйти при такой температуре, получишь простуду легких. Их окончания обжигает мороз. Появляется сухой кашель. А весной, оттаяв мерзлый грунт, вырывают могилу…» Джек Лондон, том первый. Полное собраний сочинений. Все вот здесь! — Фан похлопал себя по широкому лбу с залысинами. — Эдгар Карлович, вы ж тоже северянин! Ведь, ерунда! Правда? Я могу пройти и сто и двести километров по такому морозу. И мехов на себя не напяливать. Одежда — чтоб не тяжело было: телогреечка, шапка с ушами. На ноги… У них там мокасины всякие, а я признаю валенки, подшитые прорезиненным ремнем. И за милую душу…
Теперь уже Хакк смотрел на Николая с интересом: куда он клонит?
— …за милую душу схожу… в район. Про меня же не зря в тайге говорят: «Вон Фан бежит. Голова на метр впереди болтается, глаза красным огнем горят». Быстро обернусь. Где у вас карта? Значит, так: трактора у нас идут по долине Детрина? А я пойду вот здесь. По Нелькобе.
— Гора крутая…
— Э, не такие горки были — все же поднимались. В песне так поется. Здесь всего сто девяносто километров. Об чем разговор? Три дня туда, три обратно. Много не обещаю, а пуд, килограммов шестнадцать, соли дотащу. — Он развернул плечи и поиграл ими, как бы взвешивая заплечный мешок.
— Рискованно.
— Отвечать за меня боитесь? Извини, Эдгар Карлович, я знаю, что ты партизанил под Беловежью. Значит — не трус. Но дети ж… они давятся этим хлебом на рыбном соусе…
— Будь по-твоему. Что надо в дорогу?
— Две… нет, три банки свиной тушенки и командировочное удостоверение. Фуфайка, валенки есть. И шапка добрая. Ороч — кореш мой, подарил. Мы с пим на медведя ходили.
— Где ночевать будешь? Спальный мешок надо?
