Однажды ночью Мате вывели на кладбище и велели рыть себе могилу. Мате отказался. Его начали бить. Били долго, с тупой, бессмысленной жестокостью. И только тогда прекратили побои, когда показалось, что Мате перестал дышать. Его бросили в канаву и ушли. Мате умер бы, если бы его не подобрали и не выходили рабочие-китайцы. Поправившись, он вместе с ними ушел в тайгу к партизанам и не знал, что стало с Кедровым.
И вот этот человек перед ним!
Мате встал и быстро пошел к насыпи. Бородач подался вперед, крепко стискивая ручку лопаты. И вдруг, отбросив ее, шагнул навстречу Мате.
- Ты? Живой? Не призрак?
- Я, - кивнул Мате. - Не призрак. Как и ты.
- Ну и живучий мы народ! - Кедров крепко обнял Мате. - Товарищи, - повернулся он к рабочим,-это венгерский коммунист.- И тихо сказал: - Тут все свои. Проверенные. Сам подобрал. Ну, рассказывай о себе - как ты, откуда?
- Потом, - остановил его Мате. - Значит, дорогу чинят твои люди?
Кедров кивнул головой и усмехнулся.
- Чиним. Да только не торопимся. Нам-то спешить некуда. Ну, пока расчистим, пока… метров двадцать еще покалечим - на Мишку, конечно, спишем. Потом, помолясь богу, да не торопясь, чинить начнем. Колчаковская-то армия катится назад, как по маслу, а поезда к фронту не идут из-за нас. Ни подкреплений, ни боеприпасов.
- Да, - кивнул Мате, о чем-то думая. - Да, так. Народ совсем свой?
- Совсем, - подтвердил Кедров.
- Хорошо. Сколько времени надо, чтобы починить путь?
- Ну, если возьмемся по-настоящему, значит, за полдня управимся.
- Так… Сегодня в 4 часа вечера будь здесь. Может быть, дорогу придется чинить быстро.
Кедров удивленно посмотрел на Мате.
- Да разве… - почти вскрикнул он.
Мате поднял руку, не то предупреждая о молчании, не то прощаясь, и быстро ушел.
Через два часа он уже был далеко в тайге, на дне густо заросшего кустарником оврага. Ильин, Марков и Лавров лежали в кустах. Мате передал свой разговор с Кедровым.
- Можно рассчитывать на его помощь.
- Это неплохо, - сказал Марков, грызя травинку. - Ноя предлагаю другое. Золото нужно надежно закопать, а самим пробираться в глубь тайги, к партизанам. Когда же Колчак будет разбит, золото переправим в Москву.
Наступило молчание.
- Нет, - отрезал Мате, - Оставлять золото здесь нельзя. Ясно, что и бандиты, и колчаковцы обшарят каждый клочок тайги в этом районе.
- Я тоже так думаю, - кивнул Лавров.
- Значит, примем помощь рабочих, - заключил Ильин.- Надо предупредить наших.
Он пошел по дну оврага, вглядываясь в чащу кустарника, где сидели и лежали бойцы. Люди устали до крайности, но никто не смыкал глаз. Огромное напряжение владело всеми с той самой минуты, когда выяснилось, что о поезде стало известно по линии.
