Во зле добра не может быть.
Намеренье — еще не благо.
А жизнь, как храм вблизи оврага…
А дальше: «Быть или не быть?»
Леонид Ядринцев
Онуфрий и прочие бояре во главе двух сотен воев подъехали после полудня и выразили удивление, что дружина князя еще не готова к выступлению на Исады.
Константин открыл было рот, чтоб напомнить про Перунов день, но… так и закрыл его, не сказав ни слова, ибо в этот миг до него дошло, какой чудовищный прокол он допустил, неправильно посчитав даты.
Главное, по истории он хорошо помнил, что Перунов день, на который назначена встреча князей в Исадах, был одним из самых что ни на есть неистребимых и неугасимых языческих праздников.
Христианская церковь долго и упорно сражалась с неразумными славянами, которые в этот день устраивали массовые гулянья в дубовых рощах и совершали деяния, не вписывающиеся в православные каноны. Тогда было решено их надуть, и попы объявили, что в этот день надлежит отмечать праздник Ильи-пророка, который хоть и святой, но весьма похож на Перуна, будто перенял у кумира язычников мощь и силу стрел-молний, власть над громом, грозами и прочим буйством небесных стихий.
День этот праздновался на родине Константина достаточно шумно, его знали все, поэтому ошибки быть не могло — это именно второе августа.
Беда была в том, что из памяти совсем выскочило, что надо минусовать дни, на которые был сдвинут календарь после революции, в тысяча девятьсот восемнадцатом году.
А если их отнять, то получалась совсем иная дата — двадцатое июля.
Сегодня было восемнадцатое, и выдвигаться надлежало уже завтра с самого рассвета, чтобы за день покрыть весь путь, не столь уж и близкий, хотя и не такой дальний, всего шестьдесят верст.
Впрочем, это беда была поправимой.
Онуфрий тут же принялся распоряжаться, испросив на это исключительно ради приличия княжеского разрешения, и где-то к вечеру все было уже готово.
А вот то, что большая часть дружины, причем состоящая из самых лучших воев, ушла в набег и вернуться никак не успеет, исправить было уже нельзя.
Когда они вместе с Ратьшей высчитывали примерную дату возвращения, то сошлись во мнении, что прибытие их назад где-то аж в конце июля вполне реально, то есть даже оставался запас во времени.
А учитывая то обстоятельство, что дружину надо показать всем князьям как бы невзначай, но во всей красе, во всей своей доблести, старый воевода получил задачу высадить людей из ладей прямо в Исадах, на рассвете первого числа, то есть в канун встречи, чтобы у прочих было время все обмозговать, принять существование могучей силы Константина как непреложный факт и… смириться с неизбежным.
