Убийцы присоединились к нам уже на утро того же дня. Мы пустили коней галопом, пригибаясь к самым сёдлам, но враг не отставал. Я на это и не надеялся. Так мы мчались несколько дней, меняя лошадей на постоялых дворах, покуда не достигли болот Балиары, того самого места, где погиб мой отец.
Перед отъездом я отдал Владу свой меч, отцовский подарок, но оставил себе кольцо со знаком ордена Дракона. По нему и опознали позже мой изуродованный и обезглавленный труп, найденный среди тел убийц. На самом деле мы дали им славный отпор. Милуш оказался ещё и славным бойцом. Он развернул коня навстречу врагам и сразил первых двоих одним широким ударом. Я присоединился к нему, ворвавшись в строй убийц. Мы покончили с ними за несколько секунд, тогда я повернулся к Милушу, довольно улыбавшемуся мне, и всадил ему в череп свой меч, так что конец вышел из макушки. После этого я надел ему на палец кольцо сына дракона, а голову, раскроенную мои мечом закинул подальше в трясину.
Моё княжение закончилось. Я стал полностью несостоятелен как правитель, потеряв даже то, за счёт чего всегда оставался у власти, любовь народа. Севшего на трон Лучана воспринимали как избавителя от кровавого тирана. Теперь настало время моего сына Влада Дракона. И да поможет ему Господь.
Хотя у меня осталось одно незаконченное дельце.
Лучан заново обживал замок Цепеш. Ему постоянно снились странные сны — о нём, о его брате Владе, об их отце, но, главное, в них он видел то, чего видеть никак не мог. Он видел убийство его отца, Влада II, в болотах Балиары, сражения брата, Влада III, с восставшими боярами и халинцами, даже оба штурма замка, когда Влад прикончил Петра Алди и вытеснил его, Лучана, из княжества несколько лет назад.
Именно этот сон он видел в ту ночь, когда ему послышался шум в тронном зале. Лучан вскочил с постели и, наскоро одевшись и схватив саблю, бросился туда. В тронном зале его ждал я.
Я сидел на открытом окне, за которым раз за разом били молнии и гремел гром (я специально выбрал эту ночь, хоть и пришлось прождать несколько месяцев).
— Привет, братишка, — бросил я. — Не ждал?
Лучан отступил на несколько шагов, выронив саблю. Звон клинка о мрамор отдался в наших ушах зловещим эхом.
— Ну что же ты, братишка? — Я двинулся к нему, раскрыв объятья. — Мы же братья, или ты забыл об этом? Давай же обнимемся, мы же не виделись несколько лет.
Я подошёл к оцепеневшему брату и крепко сжал его в объятьях. Не знал, что у него окажется настолько слабое сердце, он так и умер, обмякнув на моих руках. Я опустил его на пол и кинжалом отворил ему кровь. Я написал на стене: "Влад Ш Цепеш, подлинный господарь Сибиу, передаю власть сыну своему Владу IV Цепешу, по прозвищу Дракон. Ныне и присно и вовеки веков. Да будет так!"
