Павел представлял, как она обрадуется, когда узнает, что у них будет свой дом, спешил со строительством, отгоняя дурные мысли подальше, и никогда не терял свою Софию из поля зрения. Он всегда и всё знал о ней. Всё было спокойно, ничего, компрометирующего его жену, не происходило, ни с кем из мужских особей она не встречалась. Занималась любимой работой, посещала спортзал и бассейн, абсолютно выздоровела, часто встречалась с подругами, ни в чём замечена не была.
И тут, как ком с горы, явился какой-то красавец фриц, который собрался за просто так взять да охмурить его жену! Павел не просто заволновался, он испугался не на шутку. Надо было что-то срочно делать. Припугнуть немчуру надо бы, объяснить, что это его, Павла, женщина. И пусть фриц валит в свою Германию. Однако немецкого языка Павел не знал, да и английского тоже. Набить немцу лицо — не вопрос, можно даже инвалидом сделать. Где гарантия, что это разрешит проблему? София ещё больше возненавидит Павла. Если сейчас она, по-видимому, только слегка влюблена в немца, то, искалечь он фрица, к влюбленности София прибавит пресловутую славянскую жалость, и тогда пиши пропало. Эти женщины порой не различают, где любовь, где жалость, изливая свою доброту душевную на объект, который чаще всего не достоин этой доброты.
Павел подошёл к вопросу прагматично. Он постарался влезть в шкуру немца, понять его и сразу сообразил, что нужно сделать. Если немец приехал в Крым к двум интересующим его объектам — картинам и Софии, то по крайней мере первый из них можно убрать со сцены. Значит, одним поводом для приезда будет меньше. Сюда добавится раздражение и разочарование в связи с утратой объекта, а возможно — и злость на граждан этой страны. На кого всё это излить? На ближнего, кто окажется рядом. А рядом — она. Таким образом, любовь, если это любовь, находящаяся в зачаточном периоде, быстро зачахнет. Нет картин — и нет проблем!
Павел срочно созвал своих ребят, и за день они разработали план. Этой же ночью из Одессы к ним на помощь выехали два специалиста. Павел, пребывавший пятнадцать лет в спортивной среде, имел не только пару десятков кубков, вымпелов и медалей за спортивные подвиги, но и верных друзей из этой среды, которые могли решить любые проблемы по жизни и исполнить за деньги любые желания. Ну, разве что кроме одного — в космос слетать.
Операция прошла, как говорится, «без пыли и шума». Перепуганный охранник был готов сам снимать картины с крючков, когда перед ним материализовались люди в балаклавах со стволами в руках, и повторил то, что ему велели: никого не видел, ничего не слышал и вообще — впал в летаргический сон. У охранника были любимые внуки, дачка за городом, где летом он выращивал помидоры, и больная печень, приступ которой не заставил себя долго ждать. Он ухватился за бок, со спокойной совестью улёгся прямо на пол и, выждав положенное время, сообщил о краже картин. Похитители были уже вне досягаемости.
