— Что? Что ты сказал, деда?
Павел наклонился ближе и понял по губам старика:
— Сегодня иду к ним.
Он попытался улыбнуться внуку, чтобы подбодрить его, но парализованные губы не слушались. Только глаза потеплели на мгновенье. А затем взгляд устремился куда-то вдаль и застыл. Павел закрыл деду глаза.
12
Герман видел, что София не в себе, её что-то беспокоит и она хочет поделиться своими переживаниями, но был безучастен и вёл себя индифферентно. Он был воспитан в западном духе: если у тебя проблемы, иди к психоаналитику, а в обществе, будь добр, улыбайся и делай вид, что у тебя всё отлично. Они завтракали в боулинге, и София то бросала беглый взгляд на свои часики, то принималась пересматривать сообщения в телефоне, то нервно теребила салфетку. К своему любимому вишневому штруделю она почти не притронулась. От внимания Германа не ускользнуло ни одно её нервное движение, он отлично понимал: что-то Софию угнетает, но даже не догадывался, что имеет к этому прямое отношение, когда вдруг услышал:
— Герман, у меня есть очень плохая новость, которая тебе не понравится. Я даже не знаю, как сказать.
Он снисходительно улыбнулся:
— Сгорел музей? Украли картины?
Он шутил, и София видела, что это была шутка чистой воды. Но как же в точку он попал! София даже растерялась в первую минуту: может быть, он и является руководителем этого «проекта»?
— Да, украли. А откуда тебе это известно?
Она впервые за сегодняшнее утро посмотрела ему прямо в глаза, и Герман понял, что это не розыгрыш. Улыбка сползла с его лица:
— Это правда?
— Правда. Украдены десять полотен, шесть из них — твои, — выпалила она на одном дыхании. — Вернее, твоего прадеда.
София опустила голову. Он резко оттолкнул стол, как будто отталкивал от себя неприемлемое известие. Из чашек на стол расплескался чай, небольшая вазочка с цветами перевернулась, из узкого горлышка струйкой потекла на пол вода. Герман, утратив самообладание, порывисто встал. Черты его красивого лица исказила ярость:
— Как это могло произойти?! Когда? Я хочу говорить с директором музея!
— Хорошо, поехали.
Она поднялась и, опустив голову, пошла к выходу. Уже садясь в машину на площадке за боулингом, увидев бегущего к ним официанта с блокнотом в руках, София сообразила, что они не оплатили счёт. Она извинилась и протянула в окно купюру, явно превышающую стоимость их завтрака. Герман сидел, не шелохнувшись, с непроницаемым лицом. София видела как он был зол и каково ему было сдерживать свои эмоции. Она запустила двигатель, и машина сорвалась с места.
