Следующей весной, в срок, как и положено, Стаську отвезли в районную больницу рожать. Весь медперсонал диву давался, как такая тщедушная, почти девчушка, родила двух горластых бутузов. Удивительно, что молока у мамаши было вдоволь, хватало обоим малышам.
Описывать чувства домашних не стоит. Смешнее всех в радости был Андрей. Он взял отпуск и каждое утро, как на работу, ехал в районную больницу, становился под окном роддома, где лежала Стаська, и ждал, когда ему покажут малышей.
Отец Андрея Максим в жизни во всем полагался на жену. Но когда узнал, что стал дедом сразу двоих внуков, повел себя несколько странно. Не то чтобы он не обрадовался… Он как-то озаботился. Непререкаемым тоном, жестко, чего за ним никогда не замечалось, Максим сказал:
– Детей сразу будем крестить! Привезем Славку с детьми из роддома и священника. Я узнавал, он живет недалеко от больницы!
Настя хотела было что-то возразить, но непривычное выражение лица Максима ее остановило.
Детей благополучно покрестили. Крестной матерью была Павлинка, крестным взяли младшего брата Сережку.
Долгие годы после этой истории Стаську приглашали на все свадьбы месить тесто на каравай для молодых. По обычаю тесто должна месить самая счастливая в замужестве женщина.
Они тогда столкнулись буквально нос к носу, совершенно неожиданно. Он про себя чертыхнулся: «Угораздило отпустить водителя и идти пешком!» Она же в панике смотрела по сторонам – куда бы свернуть, но тропинка оказалась слишком узкой. Пришлось, глядя в сторону, поздороваться.
Ответного приветствия не прозвучало, и Валентина посмотрела на мужчину. Взгляд Филипп Петровича был прикован к ее фигуре. Судорожно натягивая полы куртки, стараясь прикрыть ими выпирающий из-под одежды живот, она попыталась протиснуться мимо него. Тот в испуге шарахнулся в сторону, оцарапавшись о ветку. С трудом обойдя мужчину, Валентина остановилась и, не скрывая горечи, заметила:
– Чего вы так испугались, Филипп Петрович? Это не инфекционно!
– Но ты ждешь ребенка?! – гневным голосом скорее подтвердил, чем спросил, он.
– Жду, как видите. Женщины, знаете ли, иногда рожают детей, – ответила Валентина, намереваясь уходить, но Филипп Петрович вдруг перешел на какой-то заискивающий, просящий тон и спросил:
– Валентина, ты того… скажи… Кто, так сказать… – Не окончив фразу, мужчина беспомощно замолчал.
Пожалев его, она прервала неловкую паузу:
– Вы хотите спросить, кто отец? Успокойтесь, Филипп Петрович, не вы!
