Вместе с другими рыбаками мы зашли в дом. Он оказался небольшим магазинчиком, в котором можно было купить всё, что может потребоваться человеку во время вылазки в лес и на речку. Меня позабавило сочетание товаров. Куски хозяйственного мыла соседствовали с рыболовными снастями, носки – с приправами и нитками, большой алюминиевый котелок подпирал боком сапоги с длинными голенищами, компас лежал на стопке влажных салфеток. По дальней стене магазинчика, у самого пола, тянулась полка с бутылками водки и вина, а в глубине прозрачного холодильника просматривались пивные бутылки. Здесь же стояла барная стойка, за которой можно было выпить чашку чая. Обслуживала посетителей крашеная блондинка в фартуке и бейсболке. Наверное, она была дочерью встретившего нас хозяина.
Мы напились чая с мятой и лимоном, причём хозяйка, которую Леон с ходу окрестил Белоснежкой, всё это время изучающе смотрела на нас с братом, видимо, пытаясь определить, кем мы приходимся друг другу. Рыбаки расположились за барной стойкой и пили пиво. Они негромко переговаривались между собой, вспоминали какие-то свои истории и пересмеивались. Время от времени в разговоре вспыхивало острое словечко, и тогда на сказавшего шикали и вся компания смотрела на меня.
Валерий Петрович, с которым Леон познакомился, купил шоколадку и протянул мне:
– Держи. Угощаю.
– Хороший магазин, – сказала я, когда мы выходили. – Удобно. Уехал далеко от цивилизации, а тут – на тебе: и снасти, и приправы, и всё для литрбола.
– И притом не думаю, что хозяева раскошелились на лицензию на спиртное, – заметил Леон.
В дверь заглянул водитель. Компания шумно двинулась назад, забралась в автобус и снова поехала. Ровная площадка осталась позади, автобус въехал в лес и пополз по лесной дороге, сплошь состоящей из глубоких ям и ухабов. Его трясло и шатало, словно он был животным с подвижным и гибким телом. Иногда он наклонялся на бок так сильно, что я была уверена – мы падаем. Но, достигнув критической точки, автобус выравнивался, восстанавливая хлипкое равновесие. У меня сердце уходило в пятки. Мужчины наблюдали за мной с усмешливым сочувствием. Один из них, кивнув на меня, спросил Леона:
– Жена твоя?
Леон улыбнулся глазами и покачал головой:
– Сестра.
– А, – понимающе кивнул мужчина. Подмигнул своим товарищам:
– Вот так и я когда-то катался на рыбалку… с сестрой. Давно, правда.
На вид ему было лет семьдесят; взгляд его чёрных глаз, до сих пор живых и ярких, задержался на мне. Непонятно отчего мне стало весело; все вокруг улыбались.
