| "Да, рановато", - подумал Рубашов, прежде у него начинались видения только через несколько недель одиночки. |
| Another strange thing was that he had thought of the past; chronic prison day-dreamers dreamed nearly always of the future-and of the past only as it might have been, never as it actually had been. | Он заметил и еще одну странность: ему почему-то привиделось прошлое; насколько он знал, узников одиночки одолевают видения их будущей жизни, а если они и вспоминают прошлое, то всегда -каким оно могло бы быть, и никогда - каким оно действительно было. |
| Rubashov wondered what other surprises his mental apparatus held in store for him. | Интересно, много ли еще неожиданностей готовит ему его собственный рассудок? |
| He knew from experience that confrontation with death always altered the mechanism of thought and caused the most surprising reactions-like the movements of a compass brought close to the magnetic pole. | Он знал по опыту, что близкая смерть неминуемо перестраивает психику человека и толкает его странные поступки, - подобно тому, как близкий полюс сводит с ума компасную стрелку. |
| The sky was still heavy with an imminent fall of snow; in the courtyard two men were doing their daily walk on the shovelled path. | Низкое небо предвещало снегопад; во дворе по узкой расчищенной тропке ходили в паре двое заключенных. |
| One of the two repeatedly looked up at Rubashov's window-apparently the news of his arrest had already spread. | Один посматривал на окно Рубашова - видимо, весть о его аресте уже распространилась по всей тюрьме. |
| He was an emaciated man with a yellow skin and a hare-lip, wearing a thin waterproof which he clutched round his shoulders as if freezing. | Вот он опять посмотрел вверх - изможденный человек с желтоватым лицом и рассеченной, "заячьей", верхней губой; он зябко кутался в летний плащ. |
| The other man was older and had wrapped a blanket round himself. | Второй заключенный, немного постарше, вышел на прогулку в тюремном одеяле. |
| They did not speak to each other during their round, and after ten minutes they were fetched back into the building by an official in uniform with a rubber truncheon and a revolver. The door in which the official waited for them lay exactly opposite Rubashov's window; before it closed behind the man with the hare-lip, he once more looked up towards Rubashov. | Заключенные явно не разговаривали друг с другом; минут через десять прогулка кончилась; охранник с пистолетной кобурой на ремне увел их как раз в тот самый корпус, который возвышался напротив Рубашова, и, прежде чем дверь корпуса захлопнулась, изможденный арестант с заячьей губой еще раз глянул на рубашовское окно. |
