Полицейский стоял, молча подпирая стену. Дежурство подходило к концу, и усталость брала свое. Даже прерывать разглагольствования соседки не было сил. Но надо заканчивать. Он захлопнул блокнот:
— Спасибо! Вы нам очень помогли. Надеюсь, вы не откажетесь, если будет нужно, повторно ответить на наши вопросы.
— Я думаю, это долг каждого гражданина нашей Финляндии. — Чопорно ответила соседка.
— Безусловно! — Согласился полицейский и направился к выходу. На пороге обернулся, еще раз поблагодарил. — До свиданья, спасибо.
— Пожалуйста! До свиданья! — Соседка постаралась заглянуть через его плечо, что происходит на лестнице, но эксперты уже уехали, тело тоже увезли. Разочарованная она захлопнула дверь. С мужем самоубийцы занимались другие врачи. Видимо уже ему сделали успокоительный укол, теперь он не сидел, а стоял, опершись о стену. Напарник находился рядом и веером протянул старшему три паспорта — два с финским львом, один красный, с двуглавым орлом. Тот вытянул средний, российский, открыл. С фотографии смотрела она, Мария… Сколько ей? Должно было исполнится сорок… Н-да… Он посмотрел на мужа:
— Вы проедете с нами! — Мужчина безвольно кивнул, соглашаясь. Напарник вопросительно взглянул на старшего, и пальцем показал на наручники. Тот отрицательно мотнул головой и, взяв мужчину осторожно под локоть, вывел из окружения врачей — психиаторов. Сопротивления не было. Напарник двинулся за ними.
Сзади кто-то кашлянул. Старший придержал мужчину за локоть и обернулся.
Один из врачей негромко произнес:
— Кажется, это наш пациент.
— Разберемся! Сначала он наш. — Ответил полицейский и нажал кнопку вызова лифта.
Глава 2. За три месяца до…
Он завернул в свой старый, весь наполненный зеленью, дворик Васильевского, где находился офис, и краем глаза отметил незнакомую машину, припаркованную неподалеку от входа. Всегда замечаешь что-то необычное, внезапно вторгшееся в привычную обстановку за время твоего совсем короткого отсутствия — со вчерашнего вечера. Может в детстве «Мурзилки» начитался? Это там печатали две на первый взгляд похожие картинки с прилагаемым заданием: «Найди столько-то отличий!». Вот, наверно, оттуда, из детства и осталась способность взгляда выхватывать и отмечать все незнакомое, появившееся как-то вдруг в привычной обстановке.
Тем более, что мелочь эта была весьма заметной, которую трудно было бы оставить без внимания. Здесь взгляд не мог проскользнуть не остановившись. Машина была из разряда очень дорогих, что-то вроде «Ягуара», «Бентли», «Порша» или «Роллс-ройса». Он тоже отдавал предпочтение хорошим машинам, но не такого класса. В таких(!), он не разбирался. Для него это был своего рода китч, игрушки для богатых бездельников. Автомобиль все равно это средство передвижения, а не роскошь. Так, что ли говорилось? Машина должна быть надежная, простая, с повышенной проходимостью, а значит наиболее приемлимая и безопасная для русских дорог и просторов, с необходимым минимумом удобств. А эта, вся яркая и переливающаяся, просто вопила о своей новизне, навороченности и, главное, цене! Китч, да и только. «Номера вроде финские или эстонские» — машинально отметил мозг. Какое-то непонятное и нехорошее предчувствие вдруг заставило все внутри сжаться в стальную пружину.
