– Как знать!
После этих слов повторилось молчание. Дима украдкой заглянул в котелок, надеялся увидеть остатки супа. Их там не было. Пришлось довольствоваться сухарями. Сегодня аппетит у него был крепким.
– Опять силки? – спросил Витя.
– Бесполезно, – качнул головой Артёмыч. – Ясно же, он их знает.
– Тогда что?
Все посмотрели на Николая Николаевича. Тот, не поднимая взгляда от рук, словно говорил сам с собой, тихо сказал:
– Сидеть в доме.
Ему никто не ответил.
Дима с интересом смотрел то на одного охотника, то на другого. Он не ожидал, что всё будет так серьёзно.
Наконец Артёмыч протянул:
– Не хотелось бы.
– Делать нечего. Или прятать мясо, или стрелять гада. Посидишь, обождёшь. Как прилетит, пришурупишься хорошенько и – бац! – Николай Николаевич шлёпнул ладонью по столешнице. – Охоться себе дальше.
– А стрелять-то как? – спросил Артёмыч. – Снаружи ждать, так не прилетит. На поляне и спрятаться толком негде. В снег, что ли, закапываться?
Окно, выходившее на верёвку с мясом, было без форточки и само по себе не открывалось. Оно было в две рамы – широкую и узкую.
Николай Николаевич сказал, что надо выставить стекло из узкой рамы, а ждать в доме:
– Холодновато, но ничего… Деваться некуда.
– А мясо? – Артёмыч указал на квасившуюся в бидоне приманку. – А шкурки?
– Ничего, тряпками накроем, к печке поставим, не замёрзнут.
– Ну, не знаю.
Недолго поспорив, все согласились с планом Николая Николаевича. Охотники увлеклись этой неожиданной игрой. И только дядя противостояние с птицей по-прежнему воспринимал угрюмо.
Перед сном решили, что караулить будет Витя. Он такому назначению не противился. Дима хотел остаться с ним, но дядя сказал, что нечего устраивать посиделки:
– Завтра со мной пойдёшь. Пора пристреливаться. Пятый день тут, а пока только запасы жрёшь и храпишь, когда не надо.
Артёмыч хохотнул.
Дядя явно был не в духе. Дима предпочёл не пререкаться с ним и вообще ни о чём его не спрашивать. Николай Николаевич отчасти был прав, Диме пора было добыть первую шкурку. «А вот про храплю – неправда. Нет такого. Мне бы мама сказала», – подумал юноша и сам улыбнулся тому, до чего глупо это прозвучало.
Ночью Артёмыч проснулся из-за громкого, раздавшегося вблизи от дома вороньего крика. Охотник поднялся с койки, посмотрел в окно, но там, в сером свете луны, птицу не заметил – только лиственницу и привязанную к ней верёвку с мясом.
– Ты чего? – спросил Витя.
– Слышал?
– Что?
– Ворон кричал. Где-то рядом.
