| I must therefore remind you, that when we first talked over together that class of productions, in one of which the private and family affairs of your learned northern friend, Mr Oldbuck of Monkbarns, were so unjustifiably exposed to the public, some discussion occurred between us concerning the cause of the popularity these works have attained in this idle age, which, whatever other merit they possess, must be admitted to be hastily written, and in violation of every rule assigned to the epopeia. | Поэтому я хочу напомнить Вам, что, когда мы впервые совместно обсуждали этого рода произведения, в одном из которых так неделикатно затронуты частные и семейные дела Вашего ученого северного друга мистера Олдбока из Монкбарнса, у нас возникли разногласия относительно причин популярности этих произведений в наш пустой век. |
| It seemed then to be your opinion, that the charm lay entirely in the art with which the unknown author had availed himself, like a second M'Pherson, of the antiquarian stores which lay scattered around him, supplying his own indolence or poverty of invention, by the incidents which had actually taken place in his country at no distant period, by introducing real characters, and scarcely suppressing real names. | Каковы бы ни были их многочисленные достоинства, нужно согласиться, что все они написаны чрезвычайно небрежно и нарушают все законы эпических произведений. Тогда Вы, казалось, придерживались мнения, что весь секрет очарования заключается в искусстве, с которым автор, подобно второму Макферсону, использует сокровища старины, разбросанные повсюду, обогащая свое вялое и скудное воображение готовыми мотивами из недавнего прошлого родной страны и вводя в рассказ действительно существующих людей, порою даже не изменяя имен. |
