— Ваше Высочество, — его слова, произнесённые в мою кожу, взбудоражили меня. Моё сердце билось слишком сильно, слишком быстро. От него исходил чертовский аромат. — Приятно познакомиться с вами согласно этикету.
В его словах не слышалось "приятности". Он был напряжён, что было понятно, учитывая то, как я недавно обрушилась на него в коридоре.
Я забрала свою руку и сделала шаг назад, подальше от острого запаха мыла и чистого человека. Что происходит? Я не... Это нужно прекращать. Я же не влюбленная маленькая девочка в постоянном поиске сказки. Я здесь не для того, чтобы упасть в обморок, даже от такого образца мужского великолепия, который выделял феромоны не только при контакте с кожей, но, по-видимому, также и по воздуху.
— Послушайте, — мой голос был окрашен резкостью, но я ничего не могла с ним сделать, даже с помощью надлежащих манер и стыда от потери самоконтроля, — нет необходимости вести себя так чертовски очаровательно. Сохраните свои чары для кого-то, чьи трусы сбегают по ночам. И не нужно со мной заигрывать. Я просто пришла, чтобы извиниться за своё поведение днём. Признаюсь, что я, должно быть, переусердствовала, — моя голова наклонилась в сторону главного здания, — в коридоре. Когда мы, эм, столкнулись друг с другом. Прошу прощения за это.
Момент затянулся, пока под звон бокалов, лёгкую болтовню и приятную музыку вокруг нас Кристиан стоял с отвисшей челюстью от моей прямоты. Даже Паркер вёл себя так, будто из моей шеи торчали две головы. Не важно. Наследный Великий Герцог мог воспринимать мои слова, как хотел, мне не было до этого дела. Я поворачивалась на каблуках, когда Кристиан выпалил:
— Я не делал предложений, тем более грязных. Или чего-то ещё, что вы вообразили, я делал.
Я совершила ошибку, пялясь на его рот, пока он говорил. Его губы были настолько идеальны, сродни тем, что мастера создавали своим статуям.
— Какого чёрта! Я даже вас не знаю, — разгорячился он, — Кроме того, вы наследуете трон. Почему вы вообще решили, что я стал бы делать вам предложение? От большой любви?
Этого было достаточно для того, чтобы перевести мой взгляд от его аппетитного рта к глазам. Он был возмущён, посреди изысканной вечеринки, уже не пытаясь скрываться за напускной вежливостью. И этот его гнев только существенно усилил мой интерес, потому как какой идеальный человек будет огрызаться на женщину на публике?
Паркер зашипел в ужасе от надвигавшегося скандала:
— Ваше Высочество!
