— Что такое этот «звергзвед», Дан? — прохрипел Маршан.
— Посмотрите на меня. Послушайте, мистер Фергюссон, пожалуй, нам лучше уйти.
— Хчдо? — грубый лающий голос с усилием преодолел особенности обезьяньего тела, которому он принадлежал, и стал ближе к звукам, которые должен был означать. — Что вы ибеете... имеете в виду?
«Какой невежливый молодой человек», — раздраженно подумал Маршан. Шимпанзе начал утомлять его.
Но что-то было в этом настойчивом вопросе...
Маршан вздрогнул, и на какое-то мгновение ему показалось, что его сейчас вырвет. Ощущение прошло, оставив легкую слабость. Не может быть, чтобы он что-то себе сломал, подумал он. Черни не стал бы этого скрывать. Но он чувствовал себя именно так.
Он потерял интерес к разумному шимпанзе, даже не повернул голову, в то время как Флери поспешно выпроваживал того из комнаты, вполголоса издавая какие-то приглушенные звуки, напоминавшие стрекотание сверчка.
Если человек хотел покинуть свое дарованное Богом человеческое тело и поместить свой разум, мысли и — да, и душу — в тело человекообразной обезьяны, это не давало ему права на какое-то особое уважение со стороны Нормана Маршана.
Конечно нет! Маршан повторял знакомый аргумент, пока ждал «скорую помощь». Люди, добровольно отправлявшиеся в межзвездные полеты, для осуществления которых он столько сделал, знали, на что они идут. Пока какой-нибудь выдающийся супер-Бэтмен не изобретет мифический сверхсветовой двигатель, всегда будет так. При возможных скоростях — меньше чем скорость света, проползающего 186. 000 миль в час, — требовались десятилетия, чтобы достичь почти любой из известных планет, заслуживающих интереса.
Процедура Смита позволяла этим людям использовать их разум, чтобы управлять телами шимпанзе — легко размножающихся, крайне недорогих, — пока их собственные тела покоились в глубоком холоде в течение долгих лет межзвездного полета.
Естественно, это были смелые люди. Они заслуживали определенного уважения.
Но и он этого заслуживал, и не слишком уважительно болтать про какой-то «звергзвед», что бы это ни было, в то время как человек, который сделал их путешествие возможным, получил серьезную травму...
Если только...
Маршан снова открыл глаза.
«Звергзвед». Если только «звергзвед» не было самым близким приближением того, что могли произнести голосовые связки шимпанзе, к... к...
...если только то, о чем они говорили, пока он был без сознания, не было той абсолютно невозможной, безнадежной и фантастической мечтой, которую он, Маршан, оставил, когда начал организовывать кампанию по колонизации.
