| Джек Оппенгеймер был вечник, как и я. |
| Wherefore the outlook was that the three of us would remain there for a long time. | Казалось, нам троим предстояло долго томиться здесь. |
| And yet, six years only are past, and not one of us is in solitary. | И вот прошло только шесть лет -- и никого из нас нет в одиночке. |
| Jake Oppenheimer was swung off. Ed Morrell was made head trusty of San Quentin and then pardoned out only the other day. | Джека Оппенгеймера вздернули на веревку, Эда Морреля сделали главным надзирателем в Сан-Квэнтине, а затем он получил помилование. |
| And here I am in Folsom waiting the day duly set by Judge Morgan, which will be my last day. | А я в Фольсоме дожидаюсь дня, назначенного судьею Морганом, -- дня, который будет моим последним днем. |
| The fools! | Глупцы! |
| As if they could throttle my immortality with their clumsy device of rope and scaffold! | Разве они могут удушить мое бессмертие своим неуклюжим изобретением -- веревкой и виселицей? |
| I shall walk, and walk again, oh, countless times, this fair earth. | Не один раз, а бесчисленное множество раз буду я ходить по этой прекрасной земле! |
| And I shall walk in the flesh, be prince and peasant, savant and fool, sit in the high place and groan under the wheel. | Я буду ходить во плоти, буду принцем и крестьянином, ученым и шутом, буду сидеть на высоком месте и стонать под колесами. |
| CHAPTER V | ГЛАВА V |
| It was very lonely, at first, in solitary, and the hours were long. | Первые дни мне было жутко в одиночке, и часы тянулись нестерпимо долго. |
| Time was marked by the regular changing of the guards, and by the alternation of day and night. | Время отмечалось правильною сменою сторожей и чередованием дня и ночи. |
| Day was only a little light, but it was better than the all-dark of the night. | День давал очень мало света, но все же это было лучше, чем непроглядная тьма ночи. |
| In solitary the day was an ooze, a slimy seepage of light from the bright outer world. | В одиночке день был как светлая слизь, просачивающаяся из светлого внешнего мира. |
| Never was the light strong enough to read by. | Света было слишком мало, чтобы читать. |
| Besides, there was nothing to read. | Вдобавок и читать было нечего. |
| One could only lie and think and think. | Можно было только лежать и думать, думать без конца. |
| And I was a lifer, and it seemed certain, if I did not do a miracle, make thirty-five pounds of dynamite out of nothing, that all the years of my life would be spent in the silent dark. | Я был пожизненно заключенный, и ясно было, что если я не сотворю чуда, не создам из ничего тридцати пяти фунтов динамита, весь остаток моей жизни протечет в этом безмолвном мраке. |
