Где-то далеко, должно быть, на окраине, ухнули несколько раз танковые пушки, и все стихло… Подбитый танк остался один в центре города, занятого врагом.
…Первыми ощущениями Беликова были тупая головная боль и жажда. Он приподнял голову, но сразу же невыносимо заломило лоб. Инстинктивно он откинулся назад, с силой стиснул веки — стало как будто легче.
— Два глотка воды, и все пройдет.
Беликов потянулся к бачку. Пошарил и неожиданно нащупал чью-то руку. Он радостно сжал ее:
— Братцы, дайте водички.
Но никто не откликнулся. Он потряс руку — сна оставалась вялой и не ответила. Тогда Беликова охватил безотчетный страх, его словно сковал внезапно нахлынувший холод, и, чтобы вырваться из этого леденящего оцепенения, Беликов широко раскрыл глаза. Оказывается, все нормально. Он в танке, на своем месте, рядом стрелок-радист, это его руку держит в своей Беликов. Сержант чертыхнулся и дернул к себе радиста:
— Ты что же это…
Радист покорно качнулся и навалился на Беликова. Он был очень тяжелый — той налитой тяжестью, какой бывает тело человека либо сонного, либо…
— Убит! — прошептал Беликов, осторожно отстранил радиста и, глянув в смотровую щель люка, увидел дома, площадь — ее он сразу узнал, — только сейчас она была непонятно пустынна.
— Товарищ командир, где наши-то? — громко спросил Беликов. Никто не ответил.
Сержант подлез под пушку и забрался в башню.
Одного беглого взгляда было достаточно, чтобы убедиться: живым в танке остался только он, Беликов.
Что-то надо было немедленно предпринять. Но что именно, он не знал. «Непонятно, куда делись другие наши танки? Надо поглядеть».
Беликов осторожно опустил на дно танка тело командира, и, заняв его место, стал медленно поворачивать чудом уцелевший смотровой прибор. «Ага, прямо улица, справа тоже и слева, сзади глухая стена. Собственно, это даже не площадь, а Т-образный перекресток. И нигде ни души. Наверное, продвинулись вперед. Где же наши санитары? Машина подбита, стоит черт знает сколько времени, а они и в ус не дуют».
Он вспомнил, что хотел пить, и совсем разозлился: «тут, может, люди в срочной помощи нуждаются, а они… кто-то идет», — он заметил группу людей, — чувствовалось, что они подходят к площади, соблюдая осторожность.
— Надо позвать, окликнуть.
Беликов толкнул крышку люка, но едва она приподнялась, как длинная автоматная очередь дробно простучала по башне танка.
— Немцы?
Да, прямо на танк шли немцы. Они подкрадывались поближе к перекрестку, прижимаясь к стенам домов.
