— Ну да, — кротко кивнула Анечка, — я делаю чай, а ты — отгулы.
— Сама предложила, — вздохнула я, направляясь в комнату.
— И с головой что-нибудь сделай!!! — закричала она мне вслед.
— В смысле? — к тому времени я уже успела рухнуть в кресло, предварительно стряхнув с него кипу потрепанных писем, и включить компьютер.
— В смысле, — возникла у меня за спиной Анечка, — болит ужасно — особенно после того, как ты меня об пол долбачила.
— Итак, — я открыла косынку и пасьянс разлетелся по монитору привычным треугольником, — я просто раскладываю карты и думаю, что головы у нас не болят, а на работе дали отгул?
— Не знаю, — бросила Анечка через плечо, отбывая обратно на кухню, — что ты в прошлый раз делала?
— В прошлый раз я ни хрена в эту штуку не верила — просто сидела, думала и косынку раскладывала.
— Вот и раскладывай, — проорала с кухни Анечка, — и думай.
— Тьфу, — поморщилась я и принялась за косынку.
«Головы не болят, — бормотала я себе под нос для упрощения процесса думанья, — и синяк Анечкин под глазом прошел, и губа моя затянулась. И вообще — ничего не болит. То есть, нет, болит, конечно, но то, что болело до драки. А все ее последствия аннулируем. И последствия падения «Дождливого Питера». Ага. А на работе понимают, что нас пора отпустить на пару дней. Но ни в коем случае ни у кого не возникает мысли о нашем увольнении, ни за что… Черт, как мелко… Пару дней… У меня в руках мощь всего мира, а я говорю: пару дней… — пальцы мои задрожали от сознания собственного величия, — на неделю пусть отпустят!!! Гады… — на глаза навернулись предательские слезы, стало очень, очень страшно, я закусила больную губу и заныла, — только пусть не увольняют…»
— Что ноешь? — Анечка шваркнула передо мной чашку и подкатила поближе второй стул, — от страха помираешь?
— Ага, — завыла я.
— Молодец, значит еще попроси чтобы никаких страхов, а то я тоже сейчас помру.
— Ты-то что, — презрительно спросила я, и Анечка, я думаю, уже заготовила достойный ответ, но в этот момент пасьянс сошелся со счетом 13243 очка и одновременно раздался звонок анечкиного мобильника и моего телефона. Я подхватила трубку, не вставая с кресла, а Анечка погнала на поиски своей сумки.
— Але, — бодро начала я.
— Марго? — поинтересовался из трубки мой начальник.
— Я, — гордо ответила я, ощупывая языком вроде бы как притихшую губу.
— А почему не на работе? — строго спросили меня с того конца провода.
— Не поверишь, — принялась я нескладно врать, — упала с утра в ванной… — тут меня прервал веселый и беззаботный начальственный смех:
