— Как тебе так быстро починили автомобиль? — спрашиваю я, скользя на пассажирское сиденье после того, как она разблокирует двери.
— Твой отец потянул за несколько ниточек и попросил своего механика, чтобы тот покопался в ней для меня.
Мэллори въехала в другой автомобиль на следующий день после того, как получила Мерседес. Она ужасный водитель. И в типичной манере Тима, он помогает другим людям, но отказывался починить цепь для моего велосипеда, когда та порвалась два раза в прошлом году. Поправив зеркало заднего вида, она вставляет ключ в зажигание и заводит машину, а затем летит вниз по улице. Она выворачивает на шоссе и выжимает газ от ноля до семидесяти за шесть секунд. Я привыкла к такому вождению за те два года, что она водит машину. Но это не значит, что я не хватаюсь за внутреннюю ручку двери, словно за свою жизнь, или что я не оглядываюсь нервно назад, думая, что в любую минуту скрытая полицейская машина выедет из-за дерева, чтобы остановить нас. К месту назначение мы прибываем достаточно быстро. Через несколько поворотов, мы сворачиваем на 127 шоссе и едем вниз мимо заводов и станций автотехобслуживания, располагающихся вдоль дороги и речки Корвин, которые кишат мусором и сточными водами.
Сбавив громкость, я смотрю на неё.
— Где именно проходит эта вечеринка? — я хмурю брови, когда она сворачивает на едва освещаемую грунтовую дорогу. — Я думала, что мы направляемся в чей-то дом.
— Неа.
Я жду, когда она предоставит хоть какую-то дополнительную информацию, но она этого не делает. Возвращаю взгляд к виду за окном, когда она подъезжает к большому зданию из красного кирпича с разбитыми окнами, перед которым в грязи припарковано небольшое количество машин. В основном здесь подростки, как и мы, в белых масках кроликов, которые заходят внутрь тёмного здания. Хотя, быстро окинув взглядом людей, замечаю, что также есть несколько человек постарше, которым на вид больше двадцати одного года.
— Это вечеринка в Зазеркалье. Тема «Алиса в стране чудес», думаю, — говорит она, приходя к тому же выводу, что и я. Она не даёт мне времени рассмотреть наше окружение или позволить мне поговорить с ней о безопасности и необходимости держаться вместе, когда открывает дверцу машины и выскакивает, словно нетерпеливый щенок.
— Мэллори, подожди! — бежать на каблуках — самое ужасное, что я могу сделать, но у меня нет особого выбора в данный момент. Я настигаю её уже у входа в тёмное здание. В частично освещённом проходе коридора, полностью обрисованном граффити, стоит огромный мужчина. Мы платим за вход, и он вручает нам точно такие же маски белых кроликов, которые носят все остальные. Мы проходим дальше внутрь с небольшой группой перед нами. Когда они открывают сильно поцарапанную, помятую, ржавую металлическую дверь, мы шагаем внутрь и сразу же окунаемся в другой мир. Этот мир, состоящий из гипнотического неонового освещения, пронзает темноту сильным мерцанием, в то время как басы взрываются через сабвуферы. Это мир эйфорического хаоса, где похоть и секс сходятся в одной точке, создавая оргии разврата. Мои глаза мечутся повсюду, не в силах сосредоточиться на чём-то одном. Я чувствую себя чересчур одетой, и даже платье Мэллори кажется скромным по сравнению с тем, во что одета масса полностью пропотевших подростков, на которых фактически ничего нет.
