— Ты платишь мне остальную часть моих денег, и мы говорим о дальнейшем бизнесе.
— Конечно, конечно.
Покупатель отправляет груду мышц №3 к своей машине. Тот вскоре возвращается — угадайте с чем? — ровно с двадцатью штуками, которых не хватает. Всё, что происходит после, идёт как по маслу, как и должна проходить сделка по поставке оружия.
*****
Через несколько часов я в душе. Устал до мозга костей. В течение нескольких дней, Дро заставлял меня бегать по всему проклятому городу и собирать деньги, причитающиеся ему от его дилеров. Когда я не занимался этим, то работал на второй работе в его гараже. Разбирал детали из угнанных автомобилей и устанавливал их в автомобили, которые нужно было починить, чтобы мы могли повысить цену на них и заработать на забывчивых клиентах.
Также я намеренно трахал всех девушек, до которых только могли добраться мои руки, и не только потому, что сайт растёт быстрее, чем я ожидал, это были бесполезные попытки выбросить Эйли из головы. После того, что случилось с Ноем в понедельник, я избегал её, как только мог. Я старался избавиться от воспоминаний, которые стали ещё более настойчиво преследовать меня, после того, как Ной вспомнил об отце и нашей маме, сказав, что я собираюсь пойти по тому же пути, что и тот гнусный урод.
От размышлений об этом моя кровь закипает. Какого хуя этот самоуверенный говнюк говорит мне подобную херню, слишком, блядь, хорошо зная ад, в котором мы оба выросли? Я принимал дерьмовые решения, но я не дерьмовый человек. Я защищал его, а это то, чего тот мерзкий подонок никогда не делал, поэтому, как он может судить меня, сравнивать с монстром, который изнасиловал нас, не думая о том, как это повлияет на меня?
Потому что я знаю, что он может быть прав.
Я самодовольный и эгоистичный, и имею такую же склонность к насилию, как и мой отец. Но я давно принял свою судьбу. Эти мысли, как ведро ледяной воды мне на спину. Осознание того, что Ной может быть прав, даже в самой малой степени, заставляет меня чувствовать себя так, будто я чертовски болен. Я — побитое животное в клетке, которое никто не хочет. Поэтому я нападаю. Но так было не всегда. Я не всегда был таким жалким подлецом. Наша мама любила меня, и она была милейшей женщиной, которую только можно было встретить. Годы борьбы с собственной депрессией сделали её замкнутой, и поэтому она всё держала в себе. Но она любила искренне и сильно, и это привело её к неизбежному крушению. Она влюбилась в подобие человека, который использовал её доброе сердце, кормил таблетками, искал выгоду в отсутствии у неё близких друзей и манипулировал ею, пока не стал её целым миром. Он погубил её душу. Отнял годы жизни, прежде чем она пустила пулю себе в голову.
