На самом же деле в нем говорила его врожденная робость. Он опасался чужого внимания больше, чем любой неудачи, отказываясь даже праздновать собственный день рождения, а тем более принимать подарки или похвалы. Столь же безнадежен он был и в романтических отношениях, делая вид, будто не испытывает к ним интереса, хотя в действительности стеснялся своего меняющегося тела и того, как оно порой вырывало его из постоянных размышлений.
Он уже был принят в «Программу будущего» на Брентаале, когда пришло известие о том, что после недолгой болезни умерла его мать. Ее смерть, а затем гибель отца в транспортной катастрофе несколько лет спустя стали жестокими ударами по привычному ощущению неизменности и постоянства.
Вскоре после тех событий он подружился с Орсоном Кренником.
Имя Орсона несколько раз возникало в разговорах еще до того, как Лира познакомилась с ним лично в Институте прикладных наук, который тот стал часто посещать в месяцы, предшествовавшие войне. Он, похоже, был в хороших отношениях со многими бывшими преподавателями и сверстниками Галена.
Хотя Лира никогда этого не замечала, Гален каждый раз настаивал, что Орсон не менее умен и талантлив, чем любой из участников «Программы будущего», но ей трудно было представить их друзьями: одного приходилось силой тащить на вечеринки и мероприятия, ночные же кутежи второго стали легендой.
Орсон поступил на правительственную службу — Лира так до конца и не поняла, то ли он закончил учебу, то ли его исключили из программы, — и быстро поднялся в первые ряды Инженерного корпуса Республики, руководя огромными строительными проектами, как на планетах, так и в глубоком космосе. Что касается Галена, то по завершении учебы он продолжил научную стажировку, а затем занялся преподавательской работой. К двадцати пяти годам он имел немало публикаций и заслужил репутацию человека, которому суждено великое будущее.
Несколькими годами раньше именно Орсон помог Галену получить направление на стажировку в Институт прикладных наук, к которому прилагалось не только хорошее жалованье, но и квартира, за которую не требовалось платить.
К тому времени область интересов Галена сузилась, и он выбрал для себя кристаллографию и повышение энергоотдачи — или, как считал сам Гален, кристаллы выбрали его. В итоге он начал путешествовать в поисках редких кристаллов, и именно во время одной из таких экспедиций он познакомился с Лирой. Она тогда возглавляла команду исследователей на Эспинаре, обнаруживших и нанесших на карту обширную систему пещер, в глубине которой ученые нашли залежи уникальных кристаллов, образовавшихся из сочившейся сквозь многие слои почвы и камня дождевой воды и иногда прораставших в виде сверкающих капель на кончиках сталактитов. Кристаллы эти, как оказалось, не были кайберами или даже их разновидностью, но достаточно походили на живой кристалл, чтобы заинтересовать небольшое сообщество ученых. То ли по случайности, то ли по велению судьбы Лира решила стать проводником и снабженцем для группы, которую собрал Гален. Она до сих пор не могла сказать, была ли это любовь с первого взгляда или нечто подобное, хотя он с самого начала показался ей привлекательным и энергичным.
