До библиотеки я добралась легко и без препятствий. Но, войдя в пахнущее пылью и знаниями помещение, прислонилась к стене, чтобы немного отдохнуть.
– Ты опять здесь? – строго вопросила нара библиотекарь, даже не поздоровавшись.
– Мне срочно нужны все доступные книги по местным законам и преступлениям, – проговорила я, тоже решив опустить вежливость.
– Твоя подруга предупреждала меня, что ты придешь, деточка. Вот начитаешься сейчас и сорвешься, как тот огненный дракон, а мне потом за тебя отвечать? – проворчала нара Тартино, но из-за конторки вылетела и медленно поплыла к стеллажам. – Скажи конкретнее, что тебе нужно? Дам только одну книгу… ну, может быть, две.
– Мне нужны законы Амнистании. Что является преступлением и какое за него наказание, – путано объясняла я, следуя за джинном-библиотекарем.
– Та-а-ак, – задумчиво протянула нара Тартино, – что тут у нас? А, вот! «Свод законов» и «Правоведение». Постой! А ты что задумала? Уж не собираешься ли какое-нибудь преступление совершить?
– Ну что вы! Конечно же нет, – заверила я женщину. – Я, наоборот, хочу знать – что нельзя, чтобы ненароком, по незнанию, не нарушить закон.
– Ну если так… – неуверенно проговорила библиотекарь, протягивая мне книги.
– Спасибо! – благодарно воскликнула я и поспешила удалиться, пока она не передумала.
– Постой! А карточку заполнить?! – крикнула мне вслед нара Тартино, но я уже выбежала за дверь и устало прислонилась к стене. В комнату я возвращалась в два раза дольше, чем шла до библиотеки. Мысли мои блуждали между строк и параграфов книг, и я почти не видела дороги.
Рэндом не обманул: проникновение в чужое сознание действительно было противозаконным, но он немного преувеличил последствия этой процедуры. К тому же бо́льшая часть ответственности ложилась на плечи манипулятора, производящего взлом ментального поля. Мне же, в случае если Салимо выдвинет обвинение, грозил только пожизненный запрет на ментальные манипуляции в отношении разумных существ. Что, в сущности, совершенно ничего не значило, потому что я и так не владею ментальной магией. За употребление зелья Обрино вообще не предусматривалось никакого наказания. Противозаконным было только распространение этой микстуры. А вот шантаж, с помощью которого Громиро принуждал меня к свиданию, был самым настоящим преступлением против личности. Бросив книги на стол, я легла на свою кровать и удовлетворенно улыбнулась. Хочешь получить свидание со мной, коварный оборотень? Так тому и быть – будет тебе свидание!
