– Куда положить? – спросил тот, который принес студента.
– Вот сюда, сюда клади, – засуетилась нара лекарь. – Что случилось? От ребенка несет страхом и отчаянием! Кто довел его до такого состояния?
– Он выпрыгнул из окна кабинета ректора, – пояснил мужчина, освободившись от ноши.
– Не удосужившись предварительно открыть его, – морщась от боли, добавил второй, с обожженным лицом.
– Ну все, идите-идите, – помахала руками Болтиньяк. – Не мешайте работать.
– Нам приказано охранять социально опасного студента, – возразили мужчины чуть ли не в один голос.
– Так идите и охраняйте, по ту сторону двери, – строго произнесла нара.
Охранники переглянулись, кивнули друг другу и вышли.
Нара лекарь суетилась вокруг не проявляющего никакой активности Салимо, а я не знала, куда себя деть, и подошла к окну. Выглянула и увидела стоящего под окнами лазарета одного из мужчин, которые только что вышли.
– А почему вы не оказали помощь обожженному? – спросила я у Болтиньяк, заметив, как нар морщится, осторожно прикасаясь пальцами к пострадавшему лицу.
– Вот еще! Время на него тратить. Через полчаса сам заживет, – пробурчала лекарь, стягивая с Саламандрика рубашку. – Помоги-ка мне, милая.
Я поспешила на помощь женщине. Совместными усилиями мы раздели Салимо до пояса и уложили его на спину.
– Что с ним? Почему он не приходит в себя? – взволнованно спросила я.
– Повреждения не серьезные, все кости, если и были выбиты, уже встали на место, – проговорила нара. – Тут дело в другом. Он дракон, но не вырос еще, не сформировался до конца. Его сознание только начинает постигать возможности тела. А когда с такими маленькими дракончиками происходит что-то плохое, настолько трагичное, что им хочется отгородиться от всего мира, не вылупившееся до конца сознание прячется обратно, отгораживаясь ментальной скорлупой от всего мира. Спит он, бедненький. Крепко спит.
– И как же его разбудить? – спросила я, неосознанно поглаживая Салимо по голове.
– Сложно, почти невозможно. Пока сам с горем не справится, вернуть его будет очень тяжело, – отрицательно покачала головой Болтиньяк. – Нам бы сюда менталиста сильного, чтобы смог кого-то из его друзей через блок провести. Тогда можно было бы попытаться вытащить мальчика из ловушки собственных страхов и неприятия жестокой реальности.
– А здесь, в академии, есть такие менталисты? – с надеждой спросила я.
– Среди студентов всегда есть талантливые ребята, да только Ишаро ни за что не даст разрешение на такие рискованные меры, – вздохнула женщина, тоже погладив Саламандрика по спутанным рыжим волосам.
