Мама благодарно кивнула кикиморе и прошептала мне на ухо:
– Я уже в паре шагов от встречи с нараем. Скоро мы решим все проблемы и сможем чаще видеться.
– Нет! – воскликнула я, отстранившись. – Ни в коем случае не встречайся с ним!
– Давайте отойдем в сторонку, – предложила Кико.
Мы стояли на высоком крыльце гимназии и привлекали излишнее внимание со стороны прогуливающихся парочек и шумных компаний.
– Что ты узнала? Почему я не должна встречаться с нараем? – озабоченно спросила мама, когда мы отошли в сторону и скрылись в тени одинокого дерева у лестницы гимназии Мгновений. – Ведь если он твой отец, то я смогу добиться для нас лучших условий и поблажек в режиме. В конце концов, он мне должен алименты за полтора десятка лет! У меня к нему накопилось много вопросов и претензий!
Я не поняла высказывания по поводу долгов, но не успела ответить на вопросы. Кико меня опередила.
– Претензии будете высказывать тогда, когда мы найдем настоящего отца Юны, – заявила она. – И это точно не наш нарай.
– Не понимаю, – растерянно произнесла мама. – Меня здесь постоянно донимают претензиями по поводу связи с богом, который оставил на мне свою печать принадлежности. А бог в Амнистании только один, и это Амниос Хроно. Да и не только в Амнистании, я узнавала, даже записалась на факультатив по религиоведению. Хотя здесь он называется «История становления эпохи», но не могут же все заблуждаться в отношении нарая.
– В отношении нарая никто и не заблуждается. Всем известно, что он бог времени. А вот с кем вы связались – это большой вопрос, – заявила Кико. – И если на вас печать принадлежности богу, а ваша дочь обладает силой, которая не имеет никакого отношения к Амниосу Хроно, то не стоит привлекать к себе его внимание.
– Постойте, но ведь здесь нет других богов! – излишне эмоционально воскликнула мама.
– Здесь – нет, – многозначительно произнесла я, и мама задумалась. – Я доверяю Кико и думаю, что нужно рассказать ей все, – добавила я, глядя маме в глаза.
Мама лишь отрицательно покачала головой. Как же, должно быть, ей было тяжело все эти годы выживать во враждебном мире и в одиночестве хранить тайну нашего появления в трущобах Родинарии. Но Кико уже услышала мою неосторожную реплику и, словно охотничий пес, взявший след, сворачивать с проложенного курса не собиралась.
– Вот значит как! – протянула кикимора. – Я с ней как с принцессой ношусь, помогаю во всем, защищаю. А в благодарность за все это получаю какие-то тайны и недоверие, – подруга сложила руки на груди и обиженно отвернулась. – Не пойду ни в какой архив. Прощайся с мамой и пошли в академию. Может, еще успеем до закрытия дверей.
