* * *
В сказке, а точнее, известной всем легенде, повествовалось о ненасытной жабе, проникшей в Страну Хламов откуда-то из-за Высокого квадратного забора.
Днем жаба охотилась за хламами, а ночью жутко квакала, наводя на жителей местечка тоску и безысходность. В конце концов хламы от страха утратили всякую способность к сопротивлению и, вероятно, страна вскоре окончательно бы обезлюдела, если бы не дед Болтана Насеканик Смелый. Как-то ночью он пробрался к обиталищу жабы-хламоедки, которая в это время переваривала съеденных накануне сотрудников Министерства хламской обороны, и с криком “За Родину!” оседлал ее, нахлестывая изо всех сил стальным веником. Обезумевшая от боли и неожиданности жаба, дико квакая и снося все на своем пути, вихрем пронеслась по местечку, брыкаясь и пытаясь скинуть со своего загривка отважного наездника. Насеканик Смелый гнал ее к Пруду. И вот, наконец, жаба, ошалевшая от беспрерывного битья, с диким воплем бросилась в воду и камнем пошла ко дну. Вместе с ней утонул и дед Болтана, несокрушимый борец за справедливость Насеканик Смелый.
Во время повествования по лицу Болтана и его приемного сына блуждали противоположные чувства: если на лице папы светилась улыбка, лицо Смока становилось пасмурным, если же Болтан грустно вздыхал, грудь Смока радостно и торжествующе вздымалась. И только в конце рассказа, как бы поддавшись общему порыву, отец и сын дружно зашмыгали носами. “Бедный дедушка”, – всхлипывал Болтан. “Бедная бабуся”, – чуть слышно шептал Смок.
* * *
В наследственном сундуке Болтана Самосуя хранилось немало необыкновенных вещей. Рядом с фолиантами хламских звездочетов там лежала точная копия того самого стального веника, при помощи коего Насеканик Смелый победил лютую жабу. Старинный фарфоровый сосуд соседствовал с остатками дедовского плаща, который, кстати, все уменьшался: Смок рос как на дрожжах и то и дело перекраивал свой полувоенный френч.
В сундуке было спрятано мраморное ухо, которое, по мнению знатоков искусства, было высечено знаменитым скульптором древности. Однако, кому оно принадлежало, выяснить так и не удалось. Бессмертная проповедь готова была вылететь из широко разинутой пасти башмака, принадлежавшего некогда первому предвестнику справедливости Зазело Карузо – от него Болтан Самосуй вел свое духовное происхождение. А поверх всего лежала объемистая рукопись единственного трактата самого Болтана “Справедливость и пути достижения оной”.
