— Тебе чего, любезный?
— Мне свеч стеариновых.
— Понятно. Восковых не держим. Сколько?
— Дюжину.
— Шесть гривен.
Принял приказчик от Евграфа пятерку, но едва положил ее в ящик, как подошел к нему товарищ и шепнул, что скоро пожалует хозяин. Приказчик призадумался и улыбнулся каким-то своим мыслям, но, вспомнив о покупателе, с виноватой поспешностью завернул ему покупку и отсчитал сдачу. Вышел Евграф на улицу, сел на свободную лавку в Карамзинском саду, пересчитал сдачу — ба! — вышло девять рублей сорок копеек. Пять лишних целковых! Пересчитал еще дважды — пять лишних!..
Вскочил Евграф, зашлось сердце, и как теленок, сорвавшийся с привязи, не помня себя, почти бегом припустился куда глаза глядят, — не ведая как очутился на городской окраине, где и настигла мысль: чему он радуется? Ведь приказчик ошибся — не иначе. У него, быть может, и жена, и дети…
Посидел Евграф немного над обрывистым берегом, откуда далеко было видно Заволжье, потом встал, выпрямился во весь рост — гордость в парне взыграла, и решил он: все, что лишнее в кармане, вернуть приказчику; пошел назад и вскоре оказался перед двухэтажным домом с красивой вывеской:
ГАЛАНТЕРЕЙНАЯ ТОРГОВЛЯ В. И. ГРОМОВА
Довольно бесцеремонно оттер плечом покупателей, стоявших у зеркально лоснящегося прилавка. Приказчик, узнав его, почему-то смутился, но спросил, как обычно, — вежливо:
— Тебе чего, любезный?
— Ты мне пятерку лишнюю дал, — гордо произнес Евграф и положил деньги на прилавок. Стоявшие рядом с удивлением и любопытством наблюдали за мужиком в обносках; одни глядели на него с одобрением, другие как бы осуждающе: подумаешь, выказал честность, а к чему? — приказчик бы не обеднял, а мужику в лаптях пятерка сгодилась бы на сапоги…
Тем временем в лавку вошел сам хозяин. Сразу смекнув, в чем дело, он взял с прилавка пятерку и деланным жестом протянул ее Евграфу.
— На, возьми на память за редкую, по нашим временам, честность. А тебе, — сказал приказчику. — Тебе… Уж я тебе!.. Народ обслужишь — и ко мне зайди.
Хозяин ушел, приказчик покраснел до корней волос, сплюнул сквозь зубы и с презрением поглядел на Евграфа:
— Ну, чего еще?.. Хам! До могилы будешь в лаптях ходить!
Вот тебе на!.. Разве думал Евграф, что его благое дело ему же боком выйдет?
— Тебе чего, почтенный? — с насмешливой вежливостью спросил растерявшегося Евграфа другой приказчик.
Чувырин бросил злополучную пятерку на прилавок — пускай на эти деньги купят у бога совести…
