Как ни странно, на марше не произошло того, чего так боялся шахиншах. Его армия не разбежалась в разные стороны. Дни сменялись днями, пекло в полдень валило с ног даже привычных южан, марширующие постоянно видели на берегу Тигра развалины каких-то древних городов и крепостей, чьи названия давно померкли в толщи веков. Кто их строил? Возможно, несколько веков назад парфяне? Или македонцы, которые уничтожили Иран со своим двурогим царем почти тысячу ранее? Или это великие и таинственные шумерские правители, от которых не осталось ничего, кроме нескольких записей в библиотеках у греков? Хосрову казалось, что ранее Месопотамия была гораздо гуще заселена. Несколько раз они проходили мимо величественных стен, наполовину обвалившихся, но до сих пор внушающих благоговейных трепет. Внутри стен уже давно никто не жил, только робко к ним жались деревушки, а из дыр в стенах выглядывали удивленные козьи морды. Хосров подумал, что если он выживет в этом водовороте, обязательно займется восстановлением истории родной земли. Ведь сколько было всего империй на этой земле, а арии, так гордящиеся своей кровью и доблестью, практически ничего об этом не знают.
Солдаты и офицеры пока сохраняли ему верность во многом благодаря развитой системе снабжения. С юга, борясь с течением, постоянно прибывали баржи с продовольствием и оружием, а иногда даже и новыми отрядами. Вдоль пути были заранее заготовлены места для ночевок и стада скота. Кроме того, жалование солдатам и обслуживающим армию выдавалось четко и полновесной монетой. Все это стало результатом административной работы дядей и их фракции среди знати, которая поддержала свержение предыдущего повелителя. Вероятно, думали теперь иранцы, положение Хосрова не так уж и безнадежно, если военная машина действует как надо, неразберихи при таком незапланированном походе нет и все течет пока довольно неплохо. Дни сменялись днями, армия уходила все дальше на север. Наконец, дорогу армии перегородила небольшая речушка. Это был Малый Заб. Мутные воды лениво текли с курдских гор в сторону Тигра. Мосты не наводили, потому, что паводок уже миновал, а местные жители уже подготовили броды. Армию Бахрама до сих пор не встретили, и это довольно сильно удивляло и пугало командующих. Солдат же, жителей южной части Месопотамии и Хузестана нервировало то, что постепенно менялся этнический состав живущих здесь людей. Все чаще появлялись курды, со своим странным языком и одеждой. На следующий день армия благополучно переправилась и двинулась дальше. Теперь следовало быть еще осторожнее, потому, что по расчетам офицеров, армия изменника должна была уже достичь приблизительно до этих мест, если, конечно, не произошли какие-то события, которые в корне изменили ситуацию. Пройдя половину пути между Малым Забом и Большим, арабские разведчики Хосрова наконец обнаружили дальние разъезды армии Бахрама. Последовали первый стычки и первые пленные. Армия, наконец, кажется, осознала, что идет воевать и резко повысила бдительность, но солдаты были в душе рады появлению врага. Они сильно устали от бесконечного формированного марша и теперь их переходы должны были закончится. К тому же, за прошедшее время они смогли немного узнать молодого шахиншаха и проникнуться к нему уважением. Он не был небожителем, как прочая иранская знать, а делил трудности похода со всеми. Кроме того, скоро вообще должно было все закончится, имеется в виду гражданская война. Никто не сомневался, что все решится в одном сражении, если до него дойдет дело. Если будет побежден Бахрам, то ему не на кого будет больше опереться, он станет мелким мятежником и сможет спастись бегством или на дальних окраинах государства или бежать к соседям. Если же судьба не будет благосклонна к Хосрову, то не немногие силы которые еще его поддерживали, окончательно в нем разочаруются и признают повелителем Бахрама. Это была борьба двух врагов, которые стояли на очень слабых позициях, и чья судьба могла измениться из-за одного неправильного действия.
